14 инкарнаций Саны Серебряковой. Алексей Николаевич Сысоев

слабость, и медленно упала на пол. Сквозь застилающий туман, она увидела, как Хен Со, расправляется с врагами, и опять неуместно подумала, что он так прекрасен в бою.

      Через мгновение она увидела его лицо над собой, перекошенное отчаянием. Он подхватил ее на руки.

      – Все, я говорила, что нам не суждено быть вместе, – прошептала Чанг Мин, силы покидали ее.

      – Нет, не умирай, я люблю тебя! – вскричал Хен Со.

      – Тогда поцелуй на прощание, – проговорила Чанг Мин тихо.

      Хен Со смотрел на нее полными болью и слез глазами, а потом наклонился и поцеловал.

      Это был самый прекрасный поцелуй в жизни Чанг Мин, и он стал последним.

      ****

      Саша с громким вздохом выпрямился в кресле. Глаза его были широко открыты, сердце бешено колотилось, а на губах еще ощущался поцелуй Хен Со.

      Осознав последнюю мысль, Саша в ужасе вскочил, начал плеваться и лихорадочно тереть губы, потом замер, поняв, как глупы его действия.

      – Вот же черт, что это было? – выдохнул он.

      Но он знал, что с ним только что случилось. Он помнил все это: скучную жизнь во дворце, толстого отца императора и… Хен Со.

      Саша позволил себе длинно выругаться.

      – Я что, был китайской принцессой? – пробормотал он в замешательстве, и пощупал грудь в том месте, куда ударила стрела. Сейчас там, конечно, ничего не было, никакой крови. Тут он кое-что вспомнил и, оттянув воротник футболки, рассмотрел кожу. Ну точно, его родинка, которая была с детства, находилась точно в том месте, куда ударила стрела.

      – Твою мать, нда… – выдохнул Саша.

      В том, что увиденные события не плод воображения ему стало ясно со всей очевидностью.

      Он никогда не слышал, чтобы воспоминания прошлых жизней сопровождались потерей сознания, да и такой полный перенос в то время и событие, вроде как, происходит лишь под гипнозом.

      «Или у меня мозг какой-то особенный или я сам себя случайно погрузил в гипноз, а может… не обошлось без этой дурочки в клетчатой юбочке, и ее домик что-то сделал», – подумал Саша, потирая лоб.

      – Так, ну на сегодня хватит, поцелуев еще с каким-нибудь мужиком я точно не перенесу, – пробормотал Саша, вставая с кресла, но глаза его невольно уставились на обложку журнала про компьютерные игры, что лежал на полке, там были изображены рыцари на фоне замка и…

      – Вот дерьмо… – успел сказать Саша, как его снова накрыло.

      ****

      Он сидел на коне, слегка покачиваясь и ждал когда же его оруженосец, наконец, зачерпнет воды в реке. Глотку нещадно сушило от выпитого накануне, а чертовы доспехи мало того, что были тяжелы, как будто на него навешали связку камней, так еще и притягивали солнечные лучи, ватник под ними уже весь пропитался потом насквозь! Ему казалось, что если конь поскачет галопом, то при каждом ударе задницы о седло из него будут брызгать струи воды, вот будет умора всем этим немытым крестьянам с луками, что стоят в арьергарде.

      – Вот сир, вода, сир Джон, – сказал Томас, разгибаясь и подавая ему шапку с льющейся водой.

      – Что это? Надеюсь не твой носок? – пробурчал