Сапфира. Дмитрий Галкин

двинулись подальше от ужасного места. Вскоре песок под ногами стал чище, а воздух свежее. Настроение Игоря немного улучшилось, но тут же испортилось, едва всадник показал ему на нечто под каменным сводом. Игорь напряг зрение и его чуть не вырвало. Он принялся глубоко дышать, и ему стало легче. Затем он снова посмотрел наверх. Один из участков каменного свода был испещрён маленькими чёрными квадратиками. Почти из каждого такого квадрата свисала верёвка на которой болталось тело повешенного. Таких висельников было довольно много. Некоторые верёвки болтались сами по себе: толи их забыли убрать, то ли тот, кто висел, по каким-то причинам выпал.

      – О, ужас, – простонал Игорь, – это ещё что? Место казни?

      – Да, – ответил Лу-Ла, – и молись, чтобы туда не угодить. Так казнят своих провинившихся обитатели низших уровней. Места у них, как и везде, дефицит, и они проделывают люки у себя в полу. Казнят они просто: верёвку на шею и в открытый люк: раз и готово.

      – Мне всё больше и больше не хочется туда, – проговорил Игорь, – может лучше мне бродить с тобой по Ристиции?

      – Да ты что? – возмутился всадник, – ты домой хочешь? Откуда ты говоришь?

      – Из Вологды…

      – Вот и должен ты вернуться в свою Вологду. А я должен вернуться к себе в славную Меньотту. Ибо не место нам здесь. Но! Не падай духом, это же только изнанка, так сказать задний проход чудесного мира. У любой, самой-самой красавицы, задний проход не особо чист. Зато снаружи – блеск! – подбадривал Игоря всадник.

      – Умеешь ты утешить, – мрачно улыбнулся Игорь, – сравнил, тоже мне философ. Задний проход и вот это. А если честно, ты, пожалуй, прав.

      – Ну, тогда поехали дальше, – воскликнул Лу-Ла, – тебе скоро восходить, поэтому нужно успеть до темноты.

      Через некоторое время Игорь увидел его. Он устремлялся ввысь, абсолютно ровный, серого цвета, обвитый по спирали тёмной нитью. Это был столп. Когда до головы доходило осознание того, что всё, что «висело» вверху, держалось на нём одном, становилось невыносимо. Но разум привыкал, а может быть, благоразумно откидывал это осознание и воспринимал столп не как основу всего, а как просто составную часть или придаток всего колоссального сооружения. Когда они подошли ещё ближе, стало понятно, что это не нить, а лестница, обвивает гротескную опору.

      – Шокирован? – спросил Лу-Ла, – вижу, что шокирован. Эта лестница подлиней будет всех тех, что я видел.

      – На Эйфелеву башню взобраться легче, – пробормотал Игорь.

      – Не знаю, какова твоя Эйфелева башня, но на знаменитую Тактакатогскую высотку в Меньотте и то залезть легче. Тебе трудно придётся, парень. Запомни, что я скажу тебе: всё, всё, что у тебя есть, тебе пригодится. Любая мелочь: от булавки до запасного шнурка или резинки для волос. Есть резинка для волос?

      Игорь погладил коротко остриженную голову:

      – Вот, незадача! И как же я до сих пор жил без резинок для волос. О, Боже!

      – Можешь