Сказания умирающей Земли. Том IV. Джек Вэнс

день погружался в глубокий анализ умозаключений аскета Чамаста, знаменитого своим подозрительным отношением к любым существам женского пола.

      Как правило, Ильдефонс появлялся в обличии добродушного лысеющего мудреца с растрепанной светлой бородой – такая внешность внушала доверие, что нередко позволяло Ильдефонсу пользоваться скрытыми привилегиями, хотя Настоятеля чародеев вряд ли можно было назвать «изобретательным» или «хитроумным».

      В настоящее время в ассоциации магов, соблюдавших «Голубые принципы», насчитывалось двадцать два индивидуума.3 Несмотря на очевидные преимущества добропорядочности, некоторые остроумцы не могли удержаться от щекочущих нервы недозволенных проделок, а в одном случае было допущено серьезное нарушение положений Монстрамента.

      В этом деле был замешан Риальто по прозвищу «Изумительный»; он жил в усадьбе Фалý неподалеку от Диковатого озера, в районе пологих холмов и темных лесов на восточной окраине Асколаиса.

      Каковы бы ни были основания для такого мнения, коллеги считали Риальто человеком довольно-таки высокомерным, и он не пользовался особой популярностью. В естественном обличии он выглядел как заносчивый вельможа высокого происхождения, с коротко подстриженными черными волосами и суровыми чертами лица, с беззаботно-изящными манерами. Риальто была свойственна немалая толика тщеславия, что, в сочетании с надменной манерой себя вести, часто раздражало других чародеев. Некоторые из них даже демонстративно отворачивались, когда он появлялся в собрании – к чему Риальто относился с полным безразличием.

      Хаш-Монкур было одним из немногих магов, старавшихся поддерживать видимость хороших отношений с Изумительным Риальто. Сам Хаш-Монкур предпочитал появляться перед взорами окружающих в виде бога природы Ктариона, красующегося копной бронзовых кудрей и тонкими пропорциональными чертами лица, хотя (по мнению некоторых) ему была свойственна излишняя чувственность рта и водянистая бессодержательность взгляда слегка выпученных глаз. Побуждаемый, скорее всего, завистью, Хаш-Монкур время от времени подражал характерным манерам Риальто.

      В естественном состоянии, однако, Хаш-Монкур приобрел ряд суетливых привычек, свидетельствовавших о нервозности. Погруженный в размышления, он прищуривался и дергал себя за мочки ушей. Находясь в замешательстве, он яростно чесал под мышками. Хаш-Монкур никак не мог избавиться от этих неприятных инстинктов, и они вносили диссонанс в атмосферу беззаботного апломба, которую он стремился излучать и тщательно культивировал. Он подозревал, что у него за спиной Риальто насмехался над его недостатками, что только обостряло лезвие его зависти, если можно так выразиться – и послужило причиной достойных осуждения проделок.

      После совместного пиршества в зале Мага Мьюна чародеи готовились разлететься по домам. Заходя

3

См. «Предисловие».