Вызов принят. Невероятные истории спасения, рассказанные российскими врачами. Ярослав Соколов

69 лет, жалобы на тошноту, рвоту, диарею, боли в животе. На дворе стоял холодный сентябрь, вовсю свирепствовал вирус гриппа, так что в тот день штат подстанции держал оборону половинным составом.

      – Макс, тебе придётся ехать одному, – передавая мне вызов, сказал старший врач смены. – Да не пугайся ты – там, скорее всего, банальное пищевое отравление. Дядька, небось, грибков домашних поел с поганками. Сделаешь промывание желудка, клизму поставишь. Если что подозрительное – отвезёшь в больничку. Уразумел?

      – Но я же один ещё ни разу не ездил…

      – Вот будет тебе заодно и боевое крещение. Сам видишь, врачи сегодня наперечёт. Кого я отправлю на вызов, если что серьёзное?

      На месте я сразу понял, что ни о какой пищевой интоксикации говорить не приходится – больной был весьма тучным мужчиной и после перенесённого четыре года назад инфаркта соблюдал строгую диету, о грибочках, а тем более о консервах или об острой и жирной пище речи быть не могло. К моменту прибытия скорой позывы на рвоту у больного прекратились, его беспокоили только тошнота, изжога и интенсивные боли с правой стороны живота и в правом подреберье. Больной был на вид бледен, температура тела в норме, артериальное давление – слегка пониженное, 110/50. При пальпации ощущалось некоторое вздутие живота и напряжение брюшной стенки, однако точнее локализовать боль не удавалось. Аппендэктомия была сделана ещё в юном возрасте, так что вариант с аппендицитом сразу отпадал.

      Пока я мысленно перебирал все известные мне и подходящие под симптомы диагнозы – от острого приступа панкреатита или гастрита, до прободения язвы и ишемии кишечника, вплоть до мезентериального тромбоза – жена пациента охала и хлопотала рядом. Из её причитаний я узнал, что больной буквально месяц назад вернулся из санатория, а для получения путёвки и курортной карты проходил ряд обследований в своей ведомственной поликлинике – и УЗИ, и гастроскопию, и колоноскопию. Эта информация отодвигала на второй план заболевания ЖКТ, прободение язвы или ишемия кишечника становились менее вероятными. Что же тогда на первом плане? – понемногу я начал впадать в ступор.

      – А что за санаторий? – спросил я ее, просто чтобы что-то спросить.

      – Кардиологический, в Переделкино.

      В моей голове что-то щёлкнуло и заклинившие было шарики и ролики закрутились с удвоенной скоростью. «Так, ИБС в анамнезе… Что ещё?» Память услужливо подбрасывала истории, услышанные в разное время от доктора Сомова об атипичных формах инфаркта миокарда. «Абдоминальный инфаркт! – с неожиданной для самого себя уверенностью констатировал я. – Сейчас бы снять ЭКГ, всё сразу стало бы на место».

      Однако кардиографа у меня в машине не было – в те времена далеко не каждая бригада ими оснащалась, что уж говорить о фельдшерской, да по вызову на «пищевое отравление». Я решил ещё раз, более тщательно, послушать сердце пациента. Аускультация, скорее, подтверждала мой диагноз – сердечные тоны приглушены,