А тебе слабо?. Кэти Макгэрри

Потом наливаю снова, передаю ей.

      – Нет, винишь.

      Мама долго смотрит на виски, потом проводит своими немолодыми пальцами по краю стакана. Ногти у неё обгрызены до мяса. Разросшиеся неопрятные кутикулы. Кожа вокруг ногтей сухая и потрескавшаяся. Мне самой интересно, была ли моя мама когда-то красивой.

      Она запрокидывает голову, пьёт.

      – Правильно говоришь. Виню. Твой отец никогда бы меня не бросил, если бы не ты.

      – Я знаю, – жжение во рту перебивает боль воспоминаний. – Идём.

      – Он меня любил.

      – Я знаю.

      – А ты сделала такое… из-за этого он и ушёл.

      – Я знаю.

      – Ты погубила мою жизнь.

      – Я знаю.

      Она начинает плакать. Да, это пьяные рыдания. Те самые, что выплёскивают наружу всё: слёзы, сопли, плевки и жуткую правду, которую не стоит открывать никому.

      Я морщусь, сглатываю, напоминаю себе, что нужно глубоко дышать.

      – Я знаю.

      Мама хватает меня за руку. Я не отстраняюсь. И не сжимаю её руку в ответ. Я позволяю ей делать то, что ей необходимо. Всё это мы с ней уже проходили, и не один раз.

      – Прости, детка, – мама проводит рукой под носом. – Я не то имела в виду. Я люблю тебя. Ты же знаешь, я тебя люблю. Не бросай меня. Хорошо?

      – Хорошо.

      Что ещё мне остаётся сказать? Она – моя мама. Моя мама.

      Её пальцы чертят круги на тыльной стороне моей ладони, но она не смотрит мне в глаза.

      – Переночуешь у меня?

      Вот это Исайя мне строго-настрого запретил. На самом деле он запретил мне даже больше: он заставил меня пообещать, что я буду держаться подальше от матери после того, как её нынешний приятель меня избил. Я типа держу это обещание, переехав к тётке. Но кто-то же должен заботиться о моей маме: следить, чтобы она ела, покупала продукты, оплачивала счета. В конце концов, это я виновата, что отец нас бросил.

      – Давай-ка пойдём домой.

      Мама улыбается, не замечая, что я не ответила на её вопрос. Иногда мне снится ночью, как она улыбается. Она была счастлива, когда отец жил с нами. А потом я разрушила её счастье.

      Мама встаёт из-за стола, и у неё тут же подгибаются колени, но идти она может. Сегодня хорошая ночь.

      – Ты куда? – спрашиваю я, когда она делает шаг в сторону бара.

      – Заплатить за выпивку.

      Ого! Она при деньгах.

      – Я заплачу. Стой здесь, сейчас я отведу тебя домой.

      Но вместо того, чтобы дать мне денег, мама прислоняется к задней двери. Отлично. Теперь мне придётся за неё платить. Хорошо, что парень из «Тако Белл» купил мне поесть и у меня есть чем рассчитаться с Дэнни.

      Я расталкиваю толпу перед баром, Дэнни кривится при виде меня.

      – Забери её отсюда, крошка.

      – Уже забрала. Сколько она должна?

      – Всё оплачено.

      Кровь застывает у меня в жилах.

      – Когда?

      – Только что.

      Нет.

      – Кто это сделал?

      Он отводит глаза.

      – А ты как думаешь?

      Вот чёрт. Я разворачиваюсь и несусь обратно, натыкаюсь на людей, расталкиваю их. Он