Вавилон-Берлин. Фолькер Кучер

и так уже потерял массу времени.

      – Причина смерти, однако, странная. Вы будете удивлены, когда узнаете ее! Бедный парень умер не от причиненных ему увечий.

      – Тогда удивите меня поскорее, доктор! Что вы обнаружили?

      – Героин, – коротко сказал Магнус Шварц.

      – Героин? – Вильгельм действительно был поражен.

      – Остановка дыхания, вызванная передозировкой диацетилморфина, иначе говоря – героина.

      – Это же средство от кашля?

      Шварц кивнул.

      – Таблетки от кашля для морфинистов. Они использовались раньше как противоастматический препарат. Пока не обнаружили, что вызывают привыкание. Это чрезвычайно сильный опиат, его вряд ли можно приобрести на легальном фармацевтическом рынке – только на черном. И если его употребить в большом количестве, то останавливается дыхание. Но вы этого уже не чувствуете.

8

      Рат с удовольствием вдохнул прохладный воздух. Некоторое время он постоял у выхода, пытаясь собраться с мыслями. У него было такое ощущение, словно он очнулся от мрачного сна. Мертвое лицо, которое пристально смотрело на него. Такая картина может возникать только после посещения морга! Комиссар зажег сигарету, глубоко затянулся и стал спускаться по ступеням.

      Не было никаких сомнений!

      Это был он! Однозначно.

      Там, на мраморном столе, лежал тот самый русский. Мужчина, который приходил к нему пару ночей тому назад. Пьяный, который расколотил его шкаф. Как быстро, однако, все это произошло! Как быстро это превратилось в очередное расследование для убойного отдела!

      Гереон еще раз сделал глубокую затяжку, поднял воротник, доходивший до самых глаз, и отправился к Ораниенбургер Тор.

      Почему он ничего не сказал?

      Теперь было уже слишком поздно. Они бы спросили его, почему он скрыл эту информацию, и как минимум привлекли бы его к дисциплинарной ответственности.

      Рат чувствовал, как к нему возвращается с таким трудом подавляемая ярость. Эта задница – старший комиссар! Если все коллеги в инспекции А – такие же бульдоги, как старший комиссар Бём, то, спрашивается, стоит ли так стремиться к тому, чтобы там работать! Такого идиота он еще не встречал во всем «замке»! По сравнению с ним даже Ланке был любезным, отзывчивым и заботливым начальником!

      Разумеется, Гереон ничего не сказал бульдогу. Скорее это был рефлекс, нежели рациональное решение.

      Да и какую информацию мог бы он сообщить Бёму? Он ведь практически ничего не знал о погибшем. Борис был в его квартире всего один раз, за несколько дней до своей гибели. Он был пьян, орал и сокрушал все на своем пути. Вот и все. Борис. Рат не был до конца уверен и в имени мужчины, он знал только, что тот искал своего земляка, который жил на Нюрнбергерштрассе. И что теперь он был мертв.

      Героин! Значит, он был наркоманом? И потом угодил на автомобиле в Ландвер-канал. Странный случай. И каким образом погибший русский получил повреждения рук и ног? Действительно загадочная история, подумал Рат. История, которая не должна его интересовать.

      На