Тьма – посвящённым. Александр Романовский

в сон. Как, очевидно, когда-нибудь уснет твой Огастус. Только навряд ли его назовут хотя бы Королем Канцелярских Скрепок, не то что – Былого и Грядущего, ха-ха, хе хе!..

      – Магистр – могучий мыслитель и холодный функционер, – тактично возразил Лео, несколько уязвленный тем, что о мессире отозвались в столь свойской манере. Впрочем, он сам начал, а посему предпочел сменить тему: – Гм… Стало быть, граф, вы воспроизвели эти детали на бумаге просто по памяти?..

      – Это все, что мне оставили. – Узник мельком взглянул на альбомный лист. – Увы. Память, да свежие данные о том, сколь благотворно влияет на мой пищеварительный тракт мерзейшая субстанция, именуемая йогуртом, и произведенная, насколько можно судить по внешнему виду, из отварных улиток.

      – Ну разумеется, о вкусе вам судить затруднительно, – рассеянно пробурчал альбинос, и тут же спохватился: – Может, поговорим наконец о моем деле?..

      Влад сурово насупился.

      – Ну вот, родственник, ты так хорошо начал, установил со мной почти дружеские, доверительные отношения, и вот – прямой, бестактный вопрос в лоб.

      – Я просто уточняю, граф, – заметил Краулер. – Вам решать – говорить со мной, либо нет.

      Совершенно не к месту он понял, что потратил на посещение Морга слишком много времени.

      – Огастус, похоже, очень занят, – проворчал Цепеш, – ежели снабжает грамотами новичков.

      Этого Лео стерпеть не мог – и, опять же, едва не нарушил Правило № 4. Ему, признаться, уже порядком наскучил сей хтонический родственничек, рафинированный, избалованный кинематографом аристократ, изолированный в своей спартанской камере, и которому, вдобавок, нельзя даже с возмущением заглянуть в глаза!.. Альбинос невольно приходил к крамольной мысли, что эта болтливая личность вовсе не была виновником всех тех средневековых бесчинств.

      Но, вместо того, чтобы прямо выразить свое негодование – либо, хотя бы, пролепетать оправдание, непридирчиво напоминающее протест, – Лео сублимировал обиду и раздражение в то, что касалось дела самым резким и непосредственным образом:

      – Зачем Пустотник убивает? С какой целью?..

      Влад вдумчиво на него поглядел, едва не опрокинув и не размазав по стене.

      Краулер встретил этот взгляд, мужественно отведя глаза в сторону.

      – А почему он высасывает жизненные соки, – в свою очередь, спросил Узник, – как ты думаешь? Что, по-твоему, движет этим необычным существом?..

      – Ну… Наверное, он питается, – промямлил альбинос, – черпает силу, как мы в крови…

      – Неужели ты считаешь, что все НАСТОЛЬКО просто?!. – прогрохотал Цепеш. – Ты считал Пустотников страшными сказочками всю свою жизнь, а теперь вдруг понял, что они существуют, лишь потому, что кто-то из них вышел позавтракать?..

      – Ну-у… – глубокомысленно протянул Лео, пытаясь выиграть время и уяснить суть вопроса.

      Однако, ответить ему не позволили, и это был один из самых жутких монологов, какой он когда-либо слышал.

      – А знаешь, что я думаю, –