Хроники Нордланда. Грязные ангелы. Наталья Альбертовна Свидрицкая

письмо монаху-доминиканцу. – Обычными путями, чтобы все видели, что у нас нет тайн. Смотри, какой красавец! – Он указал на рябого, как далматинец, голубя. – Ну, как не верить в мир божий, когда он так прекрасен?

      – Воистину. – Согласился секретарь. Человек, обожающий голубей, был Патрик Дрэд, специальный посол-инквизитор, предпочитающий, чтобы его называли просто мастер Дрэд. Впечатление на людей он производил самое благоприятное и безобидное: добрые, близорукие глаза, ласковые и словно чуть виноватые, добрая полуулыбочка на узких бледных губах, чуть заискивающие манеры. Но тех, кто с ним успел столкнуться вплотную, это уже не могло обмануть; как всякий высокопоставленный доминиканец, он был страшным человеком. В Нордланде Дрэд пока что держался в тени: у него здесь был свой интерес, ни в коем случае не совпадающий ни с интересами королевы, которую поддерживал официально, ни с интересами Далвеганцев, которых поддерживал тайно, ни с интересами междуреченских баронов, которых поддерживал тайно от королевы и Далвеганцев, ни с чьими бы то ни было ещё здесь. Цель его была проста: посеять смуту, раздор и смятение, уничтожить нелюдей, противных церкви, уничтожить ключевые фигуры во всех трёх герцогствах, полностью уничтожить Хлорингов, Далвеганцев и Анвалонцев, поставить на их место марионеток Рима и утвердить власть Святого Официума и на этом краю земли. Он знал гораздо больше того, что знали все его оппоненты, вместе взятые, в его распоряжении были огромные средства, и всё это: знания и деньги, – он использовал, чтобы манипулировать людьми, словно куклами. У него был врождённый дар психолога, он отлично разбирался в людях и каким-то внутренним чутьём почти мгновенно распознавал их слабости и самые тёмные и постыдные тайны, что давало ему власть над ними. Дрэд знал, например, о трусости и развратности графа Кенки, и тот, как бы ни бесился, склонялся перед этим знанием, скрежеща зубами, внутренне проклиная Дрэда и себя. И то же самое происходило с другими людьми, которых использовал Дрэд. Они бессильно бесились, ненавидели его, боялись, мечтали избавиться от него – и подчинялись.

      Отпустив секретаря, мастер Дрэд продолжал подсыпать пшено голубям, любуясь ими и забавляясь их проделками: он искренне любил птиц. В клетках у него распевали щеглы, малиновки, дрозды и скворцы, экзотические канарейки и кардиналы, был даже попугай. Дрэд сам ухаживал за ними, кормил, поил, чистил клетки и часами разговаривал с ними. А вот животных он не переносил, особенно кошек и собак.

      Тихо постучав, вернулся секретарь.

      – К вам посетитель, мастер.

      – Кто? – Не поворачиваясь, спросил Дрэд. – Я никого не жду.

      – Он не назвался. Но сказал, что у него есть для вас очень важная информация.

      – Как он выглядит?

      – Пожалуй, – почтительно, но без раболепия, склонил голову молодой, высокий и ладный сероглазый доминиканец, больше похожий на молодого воина, чем на монаха-секретаря, – он производит впечатление человека, у которого в самом деле есть что-то интересное.

      – Он