Хорнблауэр и «Отчаянный». Сесил Форестер

помните: вам трудно будет выполнить свои обязанности, не рискуя кораблем. Есть глупость и безрассудство с одной стороны, с другой – решительность и расчет. Выбирайте правильно, и вы преодолеете любые трудности, которые могут при этом возникнуть.

      Большие голубые глаза адмирала смотрели прямо в карие глаза Хорнблауэра. Того глубоко заинтересовало все, что сказал Корнваллис, но еще больше – то, о чем он умолчал.

      Корнваллис пообещал поддержку, но воздержался от угроз. Это не риторический прием, не дешевый трюк – просто адмирал так мыслит. Этот человек предпочитает вести, а не подталкивать. Очень интересно.

      Хорнблауэр вдруг понял, что уже несколько секунд, задумавшись, бесцеремонно разглядывает главнокомандующего – не самое вежливое поведение.

      – Я понял, сэр, – сказал он, и Корнваллис встал.

      – Увидимся в море. Помните, вы не должны делать ничего, что вызвало бы войну прежде, чем она будет объявлена, – сказал он, улыбаясь. Это была улыбка деятельного человека. Хорнблауэр угадывал в нем одного из тех, кого предвкушение опасности бодрит, кто не ищет предлогов увильнуть от ответственности и не тянет с решениями.

      Корнваллис вдруг убрал протянутую руку.

      – Клянусь Богом! – воскликнул он. – Я совершенно забыл. Сегодня ведь ваша свадьба.

      – Да, сэр.

      – Вы обвенчались сегодня утром?

      – Час назад, сэр.

      – И я вытащил вас из-за свадебного стола.

      – Да, сэр. – Что-нибудь вроде «За короля и Отечество» или даже «Долг превыше всего» было бы дешевой риторикой.

      – Ваша супруга будет недовольна.

      «А особенно теща», – подумал Хорнблауэр, вслух же сказал:

      – Я постараюсь извиниться, сэр.

      – Извиняться должен я, – ответил Корнваллис. – Быть может, я присоединюсь к гостям и выпью за здоровье невесты?

      – Это будет очень любезно с вашей стороны, сэр, – сказал Хорнблауэр.

      Если что-нибудь может примирить миссис Мейсон с его недолжной отлучкой, так это присутствие адмирала, досточтимого сэра Уильяма Корнваллиса, кавалера ордена Бани, за праздничным столом.

      – Тогда я пойду, если вы уверены, что я не помешаю. Хэчет, найдите мою шпагу. Где моя шляпа?

      Так что, когда Хорнблауэр вновь появился в дверях гостиной, гневные упреки замерли на губах у миссис Мейсон – она увидела, что Хорнблауэр впускает в комнату знатного гостя. Заметила она и сверкающие эполеты, и красную ленту со звездой – Корнваллис любезно принарядился для торжественного случая. Хорнблауэр представил собравшихся.

      – Долгих лет жизни, счастья и здоровья, – сказал Корнваллис, склоняясь над Марииной рукой, – жене одного из самых многообещающих королевских офицеров.

      Мария, ошеломленная его блистающим величием, смущенно присела.

      – Очень рада познакомиться, сэр Уильям, – сказала миссис Мейсон.

      Священник, его жена и несколько соседей миссис Мейсон (единственные гости на свадьбе) были крайне польщены, что находятся в одной комнате, мало того – разговаривают с сыном графа, кавалером ордена Бани и главнокомандующим