Хорнблауэр и «Отчаянный». Сесил Форестер

иду.

      Гримс совсем вжался в переборку, пропуская Хорнблауэра. Тот вышел на шканцы. Шесть дюжин яиц, половина из них тухлые. Два фунта кофе – меньше чем на месяц, если пить каждый день. Черносмородинное варенье, и того мало. Эти мысли роились у него в голове, пока он шел мимо часового, и мгновенно улетучились на свежем морском ветру, стоило вернуться к делу.

      Проуз пристально смотрел в подзорную трубу. Было светло, дождь разогнал утреннюю туманную дымку.

      – Черные Скалы на левом траверзе, сэр, – доложил Проуз. – Иногда виден бурун.

      – Отлично, – сказал Хорнблауэр. По крайней мере, неприятности с завтраком отвлекли его от беспокойства перед принятием решения. Ему даже пришлось остановиться на несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, прежде чем отдать приказы, которые облекут в плоть давно созревший план.

      – У вас хорошее зрение, мистер Оррок?

      – Ну, сэр…

      – Да или нет?

      – Ну… да, сэр.

      – Тогда берите подзорную трубу и лезьте наверх. Сейчас мы будем проходить мимо рейда. Примечайте все корабли, какие сможете разглядеть. Посоветуйтесь с впередсмотрящим.

      – Есть, сэр.

      – Доброе утро, мистер Буш. Свистать всех наверх.

      – Есть, сэр.

      Не в первый раз Хорнблауэр вспомнил евангельского сотника, который описал свою власть такими словами: «говорю одному „пойди“ и идет; и другому „приди“ и приходит». Королевский флот и римская армия держались на одинаковой дисциплине.

      – Ну, мистер Проуз. Как далеко сейчас горизонт?

      – Две мили, сэр. Может, три, – ответил Проуз, оглядываясь по сторонам. Вопрос застал его врасплох.

      – Я бы сказал, четыре мили, – заметил Хорнблауэр.

      – Может быть, сэр, – согласился Проуз.

      – Солнце встает. Проясняется. Скоро будет десять миль. Ветер северо-западный. Мы подойдем к Паркэ.

      – Есть, сэр.

      – Мистер Буш, уберите брамсели, пожалуйста. И нижние прямые паруса. Нам понадобятся только марсели и кливер.

      Так они будут привлекать меньше внимания, а кроме того, двигаясь медленнее, дольше смогут наблюдать за Брестским рейдом.

      – Рассвет ясного дня, – сказал Хорнблауэр, – наиболее благоприятное для нас время. Солнце будет светить с нашей стороны.

      – Да, сэр. Вы правы, сэр, – ответил Проуз. На его меланхолическом лице мелькнуло одобрение. Он знал, конечно, что Гуле-де-Брест протянулся почти точно с запада на восток, но не сделал из этого никаких выводов.

      – Сейчас у нас есть такая возможность. Ветер и погода нам благоприятствуют. Может пройти несколько дней, пока такая возможность повторится.

      – Да, сэр, – сказал Проуз.

      – Курс ост-тень-зюйд, мистер Проуз.

      – Есть, сэр.

      «Отчаянный» медленно двигался вперед. День был облачный, но ясный, и горизонт с каждой минутой отдалялся.

      Отчетливо виден был мыс Сен-Матье. Дальше земля опять терялась из виду.

      – Земля по курсу с подветренной стороны! – закричал Оррок с фор-марса.

      – Это