Хорнблауэр и «Отчаянный». Сесил Форестер

войны, грозившей охватить весь мир.

      Дудки боцманматов высвистали всех матросов наверх, и вскоре учение уже было в самом разгаре. Матросы, обливаясь потом, бегали вверх и вниз по вантам, подгоняемые унтер-офицерами, в целом облаке ругательств, изрыгаемых мистером Уайзом. Полезно потренировать матросов, просто чтобы держать их в форме, но серьезных пробелов исправлять не приходилось. «Отчаянный» немало выиграл от того, что оказался первым судном, набиравшим команду после вербовки. Из ста пятидесяти матросов не менее сотни относилось к первому классу, двадцать – ко второму, всего десять было неморяков и не больше двадцати юнг. Соотношение необыкновенное, на других кораблях, набиравших команду позже, оно не повторится. Мало того, больше половины матросов до Амьенского мира служили на военных кораблях. Это не просто моряки, это моряки Королевского флота, за время мира едва ли успевшие совершить более одного рейса на торговых судах. Следовательно, по большей части они уже имели дело с пушками, человек двадцать – тридцать участвовали в боевых действиях. Когда объявили учения, они деловито направились к своим постам. Буш повернулся к Хорнблауэру и отдал честь, ожидая следующего приказа.

      – Спасибо, мистер Буш. Скомандуйте, пожалуйста, «молчать».

      По палубе разнеслись свистки, и воцарилась мертвая тишина.

      – Я пройду с осмотром, мистер Буш, если вы будете так любезны составить мне компанию.

      – Есть, сэр.

      Хорнблауэр начал с того, что, нахмурившись, посмотрел на правую шканцевую каронаду. Здесь все было в порядке, и он спустился на шкафут к девятифунтовкам правого борта. У каждой он останавливался, чтобы осмотреть снаряжение. Прибойник, аншпуг, правило. Банник, подъемный клин. Хорнблауэр переходил от пушки к пушке.

      – Каков ваш пост, если стреляют пушки левого борта? – Хорнблауэр выбрал самого молодого матроса, который услышав вопрос капитана, смущенно переступил с ноги на ногу.

      – Встань смирно, ты! – прогремел Буш.

      – Каков ваш пост? – мягко повторил Хорнблауэр.

      – В-вот здесь, сэр. Я держу прибойник, сэр.

      – Я рад, что вы знаете. Если вы помните свой пост, когда к вам обращаются капитан и первый лейтенант, я могу быть уверен, что вы не забудете его, когда сквозь борт влетит неприятельское ядро.

      Хорнблауэр пошел дальше – капитан может не сомневаться, что его шутка вызовет смех. Вдруг он остановился.

      – Это что? Мистер Чизмен!

      – Сэр.

      – У вас тут лишний пороховой рожок. На две пушки полагается только один.

      – Э… д-да, сэр. Это потому…

      – Я знаю почему. Причина не оправдание, мистер Чизмен. Мистер Оррок! Сколько у вас пороховых рожков?

      Все ясно.

      После того как пушку № 3 передвинули на корму, у Оррока стало одним пороховым рожком меньше, у Чизмена – больше.

      – Это вам, молодые джентльмены, положено следить, чтобы у ваших пушек было все необходимое. Вы не должны ждать приказа.

      Чизмен и Оррок были двумя из четырех «молодых джентльменов»,