Прощай, Похерония!. Павел Николаевич Отставнов

из «альма» нашей «к матери» и застыли вместо того, чтобы бежать на электричку. Простояли полчаса. Всё! «Поезд ушел»! Стали мучительно думать, куда податься на постой? Можно к Михе в общагу, но ночью вахтерша выгонит! Можно было бы к Старосте, но там меня уже провожали в «Москву к невесте»! Тоже отпадает.

      – Постой, постой! – вскричал Лютый. – На постой можно к моему другу студенту «универа»! Он сегодня, как раз, сторожит детский садик! Подрабатывает он так. Винца прикупим и весело ночь просидим!

      Мы радостно хлопнули по рукам, позвонили родителям и купили в магазине четыре бутылки вина по «ноль восемь». Этого, как мы считали, должно было хватить на троих. Затем мы сели в трамвай и покатили на другой конец города. По дороге Вовка вспомнил, что дежурство у друга начинается в «двадцать один ноль-ноль». А на часах было еще только «восемнадцать». Мы вышли из трамвая и стали бродить по улицам. Замерзли. Стали бродить быстрее, но замерзли еще сильнее! Тут-то на пути и встретился нам наш родной кабак «Малахит»!

      – Зайдем? – переглянулись мы. – Ну, разве только погреться?

      Зашли. Гардеробщик принял от нас одежонку и любезно согласился присмотреть за пакетом с бутылками.

      В зале ресторана было тепло, уютно и имелся свободный столик. Сразу подошла официантка:

      – Гуляете сегодня, мальчики?

      – Что вы! Мы только на часок. Погреться!

      «Разогрелись» мы салатиком, вторым блюдом и по сто грамм водочки. Потом решили сплясать. Понятно, что тоже только для «сугрева». Поплясали – надо выпить-закусить! Вы понимаете, это же естественно. Выпили-закусили – надо поплясать…

      Короче, вам уже ясно, что «грелись» мы до закрытия ресторана! В двадцать три ноль-ноль нас, как и других посетителей, с трудом вытолкали на улицу! Как мы не забыли о бутылках и о том, где собирались провести ночь? До сих пор понять не могу. Мы же «согрелись» по шестьсот грамм водки! Ужас! Но, тем не менее, своё вино мы, на зависть другим посетителям ресторана, забрали и покатили догуливать в садик.

      Конечно, вам не интересно, что по пути Вовка сумел рассориться с другим пьяным, ехавшим в трамвае. И вам не интересно, как я сумел их помирить. (И тому и другому я шепнул на ухо: – Ты же умный мужик! Не обращай внимание на сопливого идиота!).

      Мы, наконец, добрались до нужной остановки. У Вовки в голове, как и на улице, наступили сумерки. Он долго и мучительно ориентировался на местности. Но после паузы все же повел меня куда-то. Мы шли и вспоминали вечерок в ресторане: общение с девушками, лезгинку грузинов, закуску, выпивку, танцы… Нам было тепло, весело, и впереди была целая праздничная ночь!

      Так весело мы добрались до какого-то забора.

      – Ты легче меня, – сказал Вовка, – перелезь, и постучи в окошко.

      Забор был высокий. Пришлось Вовке встать на четвереньки, а мне вставать на его спину. Оттолкнувшись, я сумел ухватиться за край забора. Напрягая пьяные силы, я стал подтягиваться, но перелез только тогда, когда Вовка толкнул меня снизу. Спрыгнув с забора, я с радостью увидел светящееся окошко и направился к нему. Но сбоку послышался звериный