Ветербург. Каждое дерево качается отдельно. Евгений Попов

Настя вздрагивает. – У вас и растопки-то для печки не осталось, а Мишка баню подрубает, полно щепок-то.

      Хочется заплакать, но Настя подчиняется, берёт корзинку, и выходит на улицу.

      – Где мать-то? – Строгий голос бабы Насти заставляет соображать и всегда быть настороже.

      – Да в магазин пошла.

      – А что мне не сказала? Мне спичек надо купить. А она ведь и грядку вон не дополола. Пошли.

      Баба Настя сразу, как только новые дачники приехали в деревню, взяла над ними шефство. Так в советские времена отличники в школе и лучшие рабочие на производстве брали «на буксир» отстающих и отлынивающих от своих прямых обязанностей товарищей.

      Пошли они почему-то не прямо к бане, а кругом, сначала вдоль ручья, а потом по тропинке к роднику. Пели комары, цвиркали птицы.

      – Стой! Ложись! – вдруг громко зашептала провожатая и, схватив за руку Настю, пригнула девочку к земле. – Мишка едет. Переждём.

      Мишка, которому шёл седьмой десяток, проехал мимо на лошади.

      – Бежим!

      Добытчицы потрусили к бане, быстро набрали щепок и двинулись было назад. Но баба Настя опять взяла Настю за руку, остановила её.

      – Он хоть и родственник мне, но вредный мужик. Любую щепочку пристроит, за любое перышко удавит.

      Она ещё продолжала что-то говорить, а Мишка, уже без лошади, приближался к ним, улыбаясь. Подойдя, одобрительно мотнул головой.

      – Молодец, Настя, будет хоть чем печь растопить. А то с дровишками у вас пока плохи дела.

      И непонятно было, к которой Насте были обращены эти слова. То ли он одобрял действия маленькой Насти, то ли бабу Настю хотел подколоть.

      Но скорее всего он видел, как залегли в траву две подруги, и потому глаза его весело блеснули.

      Коралловый миф

      У меня особые отношения с этим склоном, с этим зелёным прекрасным чудовищем. Он не суров, но и не романтичен. Он сам по себе. Он вытянут. Он беспечен. В нём живут родники. В родниках серебряная вода. Сосед Жора возил её на анализы в Петербург. Как будто склон болен, а Жора заботится о его здоровье, возит на анализы продукты его жизнедеятельности. (Порочный круг ассоциаций.) А Жоре стало интересно потому, что из Жоры вышел чудесный камень. Он всем его показывал: серо-коричневый, внешне похожий на коралловый риф, – с зазубринами и острыми вершинами. Все удивлялись: и как это он вышел из Жоры, проделав путь от почек до выходного отверстия! Жора всем предлагал потрогать этот его почечный риф, но все пугались и прятали руки за спину. А именинник радостно улыбался, и было видно, что он счастлив. Теперь Жора хранит ценный камушек за стеклом, в специальной коробочке. Кто хочет взглянуть и потрогать – звоните. А у кого есть подобные залежи в организме, советую узнать адресок.

      А ещё из склона вытекает Святой ручей. Там раньше и часовня стояла, прямо над ручьём. В праздник Параскевы Пятницы сюда приезжал митрополит Новгородский, служил молебен. А вокруг ярмарка клокотала, народа тьма, и леса не было, а были сплошные поля. И народу в округе было только