Тихий ангел. Любовь и политика. При малом дворе. Неразгаданный монарх. Теодор Мундт

вы хотите сказать этим, графиня? – строго спросила Екатерина. – Не мог же Потемкин постричься!

      – Ваше величество, Потемкин отрастил себе бороду и заперся в кельи Александро-Невского монастыря. Я застала его над чтением пожелтевших церковных книг, в которые он так углубился, что долгое время не отзывался на мой привет. Наконец, когда я осмелилась потрясти его за плечо, он обернулся ко мне и торжественно попросил поздравить его с обретением истинного мира. Я с ужасом принялась отговаривать его, указывала на то, что в жизни слишком много светлого и радостного. Тогда из его глаз брызнули слезы, и он начал говорить мне о своих сверхчеловеческих страданиях, перенесенных в миру. Ах, если бы вы, ваше величество, видели, сколько муки было у него на лице! В конце разговора он заявил мне, что не пройдет и трех месяцев, как монастырь окончательно и бесповоротно скроет его в своих стенах.

      – Неужели он не сказал ни слова о том, что именно, какие именно страдания заставили его искать спасения в монастыре? – спросила императрица, весь вид которой выдавал ее безграничное волнение.

      – Он сказал только, что причиной всему была безнадежная любовь.

      – И тебе не удалось узнать, кто та жестокая, которая отвергла его?

      В глазах у Брюс заиграли лукавые огоньки.

      – Дело в том, ваше величество, что Потемкин только воображает, будто он любит безнадежно. Конечно, он слишком высоко поднял свои взоры, но разве страсть разбирает? Да и если там, наверху, куда он дерзнул кинуть взор, его страсть могла быть принята благожелательно… Но так или иначе, а Потемкин почему-то отчаялся и предпочел удалиться в монастырь. Улыбка торжества озарила лицо Екатерины.

      – Но послушайте, графиня, – тоном ласковой укоризны сказала она, – я дала вам такие полномочия, которые могли бы успокоить бедного генерала и внушить ему больше доверия к судьбе! Что же сделали вы, графиня Брюс?

      – Не зная, как утешить бедного генерала, – шаловливым тоном ответила графиня, – я решилась пригласить его сегодня в десять часов вечера на ужин.

      – Брюсочка, да ты прелесть! – воскликнула Екатерина, захлопав от радости в ладоши. – Ну а сказала ты ему, кто случайно может зайти к тебе вечером?

      – О нет! Я только намекнула, что судьба обыкновенно награждает тех, кто терпеливо переносит ее удары. Но только если бы ваше величество знали, что за смешной человек этот Потемкин! Как только я пригласила его на ужин и намекнула на то, что к нам двоим может присоединиться еще и третий, Потемкин вскочил и сжал меня в объятиях с такой силой, что я боялась быть раздавленной. Затем он бросился метаться по келье, разбрасывая все свои вещи по сторонам, пока не нашел того, чего искал: громадных ножниц. Я была крайне изумлена, не угадывая его намерения, но затем успокоилась, когда увидала, что он отрезал себе бороду и разбросал ее клочками по всей келье. Затем – я еще не успела и скрыться – он торопливо принялся переодеваться из монашеского платья в свое прежнее. Я поспешила