Фернандо Магеллан. Книга 1. Игорь Ноздрин

прямой, ланиты – розы,

      Золотые волоса.

      Ее губы очень круглы,

      Ее зубы – жемчуга,

      Ее груди – два граната,

      Шея стройная строга.

      И, подобно кипарису,

      Стан ее высок и прям.

      Золотые пятна образовали шею, плечи, руки… Магеллан глубоко вздохнул, вообразил запах ткани, духов, тела… Зарылся носом в корсаж… Ему ужасно захотелось поцеловать «два граната», выступавшие из-под шелковой оборки. Видение исчезло. Возникла переливавшаяся светом холмистая равнина. Она вздымалась волнами, темнела.

      Фернандо Магеллан

      Ведь женское слово – ветер,

      А сердце – морская пучина.

      Волна не имеет формы,

      А женщина – твердого слова.

      Стало грустно. «Зачем она прочитала это?» – подумал Фернандо и открыл глаза. На мерцающей сталью поверхности воды вспыхивали искорками отражения солнца. Ветер щекотал обиженное лицо бородатого мужчины.

      Осталась ни с чем невеста,

      Фата на ней ни при чем:

      Надевший чужое – ходит

      В конце концов голышом.

      «Нет ли у нее молодого избранника?» – опечалился офицер. Звездочки на воде исчезли, камешки ядовито зашипели. «Старый, больной… – вспомнил он о себе. – Не могу пройти прямо по улице, спотыкаюсь на каждом шагу. Лицо грубое, обветренное, морщинистое, губы толстые… – Фернандо присел на камень, посмотрел на свое отражение в луже. – Лоб большой, волосы седеют… На Сида и красавца дона Родриго не похож. Зачем Беатрис вечерами читает о них?»

      Это все случилось в мае,

      Когда дни уже теплы,

      Когда жаворонки свищут,

      Отвечают соловьи.

      И когда сердца влюбленных

      Опаляет жар любви.

      Только я сижу, несчастный,

      За решеткою тюрьмы.

      Дня я светлого не знаю

      И ночной не знаю тьмы,

      Только птичка мне вещает

      Появление зари.

      Слова вспоминались не сразу, не укладывались в строчки. Фернандо расставлял их по порядку, как солдат перед атакой, хотел постичь сокровенный смысл. В другой момент он бы не позволил себе заниматься бессмысленной работой, но никто не мешал предаваться обольстительным грезам, мечтать и надеяться, будто девушка сообщила ему нечто важное. Было приятно думать о ней, слышать высокий взволнованный голос. Плохое настроение улетело за ветром вдогонку. В лужице отразилось мужественное, чуть простоватое лицо. Белые ниточки в волосах переплелись с густыми смоляными локонами. Вдруг подумалось, что легендарный Сид выглядел не лучше; что он, Фернандо, еще не старый, если не чувствует усталости, ощущает таившуюся годами потребность любить. «Бе-а-трис…» – растягивая звуки, словно глотая сладкие кусочки, произнес офицер хрипловатым голосом, ласково улыбаясь отражению в тинной луже. Он хотел повторить желанное имя, но в соборе загудел колокол. Магеллан очнулся ото сна, недовольно посмотрел на город, однако решил, будто это доброе предзнаменование,