Перерождение. Джастин Кронин

и быстро снял с Картера кандалы.

      – Ты в порядке? Эти двое руки не распускали?

      – Они просто дурачились… – Картер вытер мокрое лицо, неловко встал на бетонную площадку и, подслеповато щурясь, огляделся по сторонам. – Вы их прогнали?

      Ричардс кивнул.

      – Что это за место?

      – Вопрос хороший, но немного преждевременный. Есть хочешь?

      – Они кормили меня, в «Макдоналдсе». – Картер скользнул взглядом по охранникам. Что именно выражает его лицо, Ричардс определить не мог. – Кто это?

      – Обслуживающий персонал. Мы приставим их к тебе как к почетному гостю.

      – Вы правда застрелили бы тех ребят, если бы я велел? – прищурившись, спросил Картер.

      Чем-то этот тип напоминал Ричардсу Сайкса в момент, когда тот, совершенно растерянный, стоял у него в кабинете и допытывался, друзья ли они.

      – А ты как думаешь? Думаешь, застрелил бы?

      – Даже не знаю…

      – Ладно, строго между нами… нет, не застрелил бы. Я тоже просто дурачился!

      – Я так и подумал, – усмехнулся Картер. – Получилось смешно, здорово вы его уели! – Он хохотнул и снова огляделся по сторонам. – А теперь что?

      – А теперь мы войдем в помещение, где тепло и уютно, – ответил Ричардс.

8

      К вечеру они уже на пятьдесят миль отъехали от Оклахома-Сити и неслись по открытой прерии туда, где грозовые облака поднимались над горизонтом, словно медленно распускающиеся цветы. Дойл крепко спал на пассажирском сиденье. Уткнулся щекой в «подушку» из свернутой куртки, которую пристроил между окном и подголовником, и даже на выбоины на дороге не реагировал. В такие моменты Уолгаст невольно завидовал коллеге: словно десятилетний ребенок, Дойл мог отключаться где и когда угодно. Уолгаст смертельно устал и чувствовал: разумнее всего поменяться местами с Дойлом и немного отдохнуть. Он вел машину от самого Мемфиса – в основном потому, что за рулем меньше ощущал себя пешкой в чужих руках.

      Сайкс на связь больше не выходил, но просьбу выполнил: на стоянке близ Литл-Рока их встретил местный агент с тремя тысячами долларов – сплошь пятидесятками и двадцатками – и новой машиной, седаном «полицейской» раскраски. Впрочем, к тому времени Уолгаст уже привык к «тахо» и решил его оставить. Ему нравились и мощный восьмицилиндровый двигатель, и послушный руль, и пружинящая подвеска: Брэд целую вечность не ездил на таком красавце. Разве не жаль отправлять его в металлолом? В общем, когда арканзасский агент, молодой парень с розовым, как ломтик ветчины, лицом, протянул ключи, Уолгаст надменно отмахнулся и спросил:

      – В сводках что-нибудь про нас говорят?

      – Про вас? – недоуменно переспросил молодой агент. – Я, вообще-то, не в курсе.

      «Ну и дела!» – подумал Уолгаст, а вслух сказал:

      – Вот и славно! Поверьте, так лучше для всех.

      Агент подвел его к багажнику седана, который открылся словно по мановению волшебной палочки. Внутри лежала черная нейлоновая сумка, ее Уолгаст не заказывал, но, увидев, ничуть не удивился.

      – Оставьте себе! – только