Безмолвный дом. Фергюс Хьюм

роста, с порывистыми движениями, способной поддерживать разговор обо всем на свете, и в этом на Женева-сквер ей не было равных. Родилась она в том самом доме, который занимала и сейчас. После смерти отца девушка научилась помогать матери в удовлетворении прихотей бесконечно сменяющихся квартирантов. Они приходили и уходили, женились, умирали, но ни один из достойных молодых людей так и не сподобился отвести мисс Грииб к алтарю, так что, когда умерла ее мать, Джулия уже отчаялась обрести статус супруги. Тем не менее она продолжала сдавать комнаты внаем и не оставляла попыток покорить сердца тех своих жильцов, коих полагала слабыми волей.

      До сих пор все ее мысли имели более или менее меркантильный характер, но, когда на горизонте появился Люциан Дензил, бедная женщина по-настоящему влюбилась. Однако, странным образом противореча собственным мыслям, мисс Грииб ни на миг не допускала, что Люциан женится на ней. Он стал для нее богом, идеалом мужественности, и она поклонялась ему и воскуряла фимиам в свойственной ей манере.

      Дензил занимал спальню и гостиную, приятные и просторные апартаменты, выходящие окнами на площадь. Мисс Грииб ухаживала за ним, подавала завтрак и весь день пребывала на седьмом небе от счастья, если ее обожаемый жилец снисходил до того, чтобы обменяться с ней несколькими словами, перед тем как приняться за утреннюю газету. После этого мисс Грииб удалялась к себе и предавалась сладким мечтам, в глубине души сознавая, что им не суждено сбыться. Романтические увлечения, которые она придумывала для себя, были еще более замечательными, нежели те, о которых она читала в любовных историях ценой в одно пенни; но, в отличие от печатных сказок, ее роман никогда не оканчивался замужеством. Бедная глупенькая и достойная жалости мисс Грииб – из нее получилась бы хорошая жена и любящая мать, но по прихоти судьбы этому не суждено было сбыться, и комедия ее молодости, посвященная охоте на мужа, постепенно превращалась в трагедию разочарованной старой девы. Она была одной из тех страдалиц, кои остаются неизвестными остальному миру, и ее участь заслуживала скорее слез, нежели смеха.

      Наутро после встречи с мистером Бервином молодой адвокат за завтраком благосклонно принимал знаки внимания со стороны влюбленной мисс Грииб. Налив чаю, подав утреннюю газету и убедившись, что завтрак пришелся ему по вкусу, мисс Грииб не спешила уходить в надежде, что Люциан заведет с ней разговор. Надежды ее вполне оправдались, поскольку Дензил желал разузнать подробнее о странном человеке, коему помог минувшим вечером, и при этом точно знал, что никто не предоставит ему таких исчерпывающих сведений, как его шустрая домохозяйка, которой были известны все окрестные сплетни. И первые же его слова заставили мисс Грииб с трепетом устремиться к столу, словно голубку к своему гнездышку.

      – Вам случайно ничего не известно о доме номер тринадцать? – спросил Люциан, помешивая чай.

      – Известно ли мне что-либо о доме номер тринадцать? – с изумлением повторила мисс Грииб. – Разумеется, мистер Дензил. Нет ничего, чего бы