Спецкоманда №97. Михаил Нестеров

на стол, был частью этой атмосферы – только на сторонний взгляд кажущейся суетливой. «На моем „верстаке“ не хватает доски, рубанка и журнала „Сделай сам“, – подметил Артемов.

      – Светлана Николаевна, – позвал он свою секретаршу, – зайди.

      В кабинет шефа вошла полноватая, лет сорока смуглолицая женщина. На ней была одежда «для среднего уровня»: легкий трикотажный джемпер красного цвета с блестками, черная юбка. Цена тряпок – божеская, название – заоблачное: прет-а-порте. По словам секретарши, «шмотки на основе идеальной модели, признанной наиболее жизнеспособной». Словами начальника – прёт-и-прёт.

      Светлана Николаевна работала секретарем полковника ГРУ и шутливо именовала себя его референтом. Что, впрочем, походило на истину. Не далее как 13 июня, в пятницу – день по американским меркам «черный», начальник и подчиненная (в звании капитана инженерных войск) распили втихаря бутылочку красного вина. Ровно двадцать лет назад Светлана Николаевна перешагнула порог центрального здания военной разведки, которой в ту пору руководил генерал армии Петр Ивашутин. Она частенько вспоминала его и называла «большим барином». Его бабка была полькой, и сам Ивашутин неплохо разговаривал по-польски. Артемов произнес тост, не преминув скаламбурить: «Сухой, как хлеб из тостера». Короче, он пожелал секретарше не долгих лет жизни и здоровья, а еще столько же лет плодотворной работы на военную разведку. «Ну да, – парировала помощница, – тогда меня точно похоронят на аллее героев».

      – Звали, шеф? – произнесла она привычную фразу.

      – Да, звал. – Артемов оторвался от бумаг и посмотрел в темные глаза секретарши. – Мне нужен общий план местности юга Калмыкии и севера Дагестана. Отдельно: мыс Кумой – остров Черненький и район поселка Чернопесчаный.

      – Что за настроение, шеф? – усмехнулась помощница. – Или вы просто решили загрузить меня работой на двадцать первом году моей службы?

      – Если тебя не загружать, ты начнешь работать на себя.

      – Вы причислили меня к агентам?

      – Черт тебя знает. Может, тебе доплачивают за то, чтобы никто не знал, на кого ты работаешь.

      – Куда точнее…

      В кабинете полковника постоянно звучало радио. По пути на работу он слушал «оперативное» «Эхо Москвы», на рабочем месте – более спокойное и взвешенное «Радио России». Сейчас оно вещало о том, что «Индия отказывается принимать на вооружение российские корабли стоимостью около 900 миллионов долларов; что итальянское правительство готово заплатить каждому аборигену, который не захочет жить в окрестностях Везувия».

      – Хорошо они там устроились, – Артемов кивнул на радио.

      – Завидуете, шеф?

      – Белой завистью, – отозвался он. – Присыпанной черным вулканическим пеплом. – Полковник вздохнул: «Кто бы мне заплатил за то, чтобы переехать подальше от гейзера, который с завидно-вонючим постоянством бьет из канализационного люка».

      Михаил Артемов проживал на углу Декабрьской и 2-го Звенигородского переулка. Если кто-то спрашивал,