Антикварий. Вальтер Скотт

sus per funem, чем sus per coll![55]

      Пока Олдбок ораторствовал таким образом, сэр Артур уже был в объятиях дочери, которая, присвоив себе власть, оправдываемую обстоятельствами, велела нескольким помощникам отвести отца к экипажу, обещая последовать за ним через несколько минут. Она медлила на утесе, опираясь на руку какого-то пожилого рыбака и, вероятно, желая лично убедиться в спасении тех, с кем разделяла опасность.

      – Что же мы выловили на этот раз? – спросил Олдбок, когда кресло поднялось снова. – Что это за чучело, заплатанное и побитое непогодой? – Когда же факелы осветили обветренное лицо и седины Эди Охилтри, Олдбок воскликнул: – Как, это ты? Поди сюда, старый насмешник! Я волей-неволей должен считать тебя другом. Но какой черт еще ввязался в вашу компанию?

      – С нами был человек, стоящий нас обоих, Монкбарнс: молодой приезжий, которого зовут Ловел. Вел он себя в эту дьявольскую ночь так, словно у него три жизни, а не одна, и готов был потерять все три, лишь бы избавить от опасности других. Теперь поосторожней, друзья, с благословения старика! Помните, внизу больше никого нет, чтобы натягивать веревку! Осторожней у того угла, где Кошачье Ухо, и держитесь подальше от Коровьего Рога!

      – Да, поосторожнее! – поддержал его Олдбок. – Что такое! Это моя rara avis[56], мой черный лебедь, мой спутник-феникс по почтовой карете! Осторожней с ним, Маклбеккит!

      – Побережем его, словно он кувшин, полный бренди. И будь у него волосы, как у Джона Харлоу, я и тогда не мог бы сделать больше. Ну-ка, детки, навались!

      И в самом деле Ловел подвергался гораздо большей опасности, чем его предшественники. Его вес был недостаточен, чтобы обеспечить спокойный подъем в такую бурю, и он качался, как неосторожно задетый маятник, ежеминутно рискуя разбиться насмерть о скалы. Но он был молод, смел, подвижен и, пользуясь крепким остроконечным посохом нищего, который он оставил себе по совету владельца, успешно отталкивался от поверхности отвесной скалы и особенно от грозных выступов на ней. Швыряемый в пустоте, как ничтожное перышко, раскачиваясь так, что его одновременно охватывали и страх и головокружение, он все же владел своими телесными силами и сохранял присутствие духа. И только когда он благополучно очутился на вершине, ему на миг стало немного дурно. Оправившись от этого короткого полузабытья, он сейчас же стал с живостью осматриваться вокруг себя. Но предмет, который его глаза увидели бы охотнее всего, в это время как раз исчезал из виду. Девушка двинулась по тропинке, по которой пошел сэр Артур, и ее белое платье лишь смутно виднелось вдали. Мисс Уордор задержалась только до тех пор, пока не убедилась, что спасен последний из их компании, и пока хриплый голос Маклбеккита не заверил ее, что «молодчик унес целыми кости и сейчас у него просто вроде как обморок». Но Ловел не знал, что она проявила хотя бы такую степень участия к его судьбе. И хотя она лишь выполнила свой долг перед посторонним человеком, помогшим ей в час грозной опасности, он, чтобы стать достойным ее внимания, пошел бы и не на такой риск,

55

…быть подвешенным за веревку… быть подвешенным за шею (сокр. лат.).

56

Редкая птица (лат.).