Варвар, который ошибался. Евгений Шепельский

мы повернули и увидели туман, устеливший пол серовато-желтой периной. Тот самый туман. Его просто не могло тут быть. Однако он был.

      Теперь я понял, о каком шепоте толковал Шатци.

      Чуждое явилось. Оракулу, как и храмовой горе, осталось недолго.

      Когда варвар чувствует приближение смерти, ему надлежит убежать.

      3

      Я охнул.

      – Туман… – проронил мой брат, шумно потянув носом. – Не дым, нет. Вообще не пахнет. Морок явный.

      – Всем стоять, – успел сказать я, и тут Виджи изогнулась с протяжным хриплым вздохом. Это случилось так внезапно, что я едва не выронил ее; тень птицы со сломанными крыльями метнулась по гладко отесанной стене. Затем эльфийка обвисла на моих руках, запрокинув голову. Я подставил под ее затылок локоть, взглянул на лицо. Его исказила застывшая гримаса боли, однако в сознание Виджи так и не пришла. Только теперь это был не сон, нет, болезненное забвение с полузакрытыми глазами.

      Терпи, лисьи ушки… Я знаю, что чуждое давит на тебя, на всех эльфов.

      – Самантий, как раненый?

      Трактирщик шумно завозился в полумраке.

      – Доходит. Сердчишко едва-едва… Несправедливо это… Ох, несправедливо!

      Великая Торба, нужно торопиться!

      – Да, справедливостью здесь и не пахнет. Она, Самантий, в наших руках.

      Трактирщик кивнул со значением:

      – Да, да, Фатик, как же ты прав! Справедливость всегда в руках простого человека, и он воплощает ее как может, в меру своих сил!

      К чему ты это плетешь, Самантий? Смерть Альбо, кажется, помутила твой разум…

      – Всё. Тихо. Пошли!

      Чуждое выпивает жизнь и магию, стало быть, час, обещанный мне принцем, надо ужать вполовину, а лучше – минут до двадцати. Но я справлюсь. Главный вопрос теперь – успеем ли мы убраться до того, как смерч уничтожит храмовую гору. Вернее, не так. Успеют ли убраться все, кому надо убраться, после того, как Фатик Мегарон Джарси сиганет в провал Оракула? И нужно ли будет им убираться, если новый бог моего мира все-таки надумает родиться и прекратит все безобразия?

      – Шатци, сколько еще?

      – Скоро придем, Фатик.

      – Быстрее.

      – Скорострел ты, братец. Хе-хе, хы, го!

      А ты бездарный зубоскал с волшебной удачей. Но сейчас я рад, что ты рядом. А еще, повторю, я рад, что жребий тяжкой ноши лидера Альянса выпал тебе, а не мне. Я бы такое не потянул. Я бы сломался.

      Наверное, сломался. С приставкой «бы».

      Просто одним суждено побеждать, а другим – разгребать дерьмо за победителями. Я из вторых, это очевидный факт (и не смейте говорить, что я неудачник!).

      Туман поднялся выше лодыжек. Шатци нагнулся и взбаламутил морок плоской стороной топора.

      – И чего это он тут? Мнэ-э…

      Крессинда сказала гулко:

      – Мастер Фатик. Туман… тот самый?

      Умная гномша.

      – Тот самый, Крессинда.

      – Это плохо.

      – У нас еще есть время. – Я сказал это и сам не поверил. – Шатци, вперед.

      – Как