Ковчег дьявола. Дмитрий Захаров

движениями кулаков растер глазные яблоки. Взял смартфон, поиграл им в руке, как бы ощупывая тонкий пластик, набрал номер. Ответил приятный мужской баритон.

      – Приемная корпорации «Ковчег»! Чем могу быть полезен?

      – Меня зовут господин Роланд. Передайте госпоже Коэн, что я хотел бы заключить сделку!

      – Вам придется обождать…

      – Жду!

      Возникла пауза, на фоне играла заунывная классическая музыка. Тускло пели виолончели, в диссонанс подыгрывали скрипки. Черный Роланд подобрался как хищный зверь перед броском. Живот свело судорогой, мышцы напряглись, во рту пересохло. Всем естеством он ощутил магнетическую энергию, исходящую из обычного микрофона сотового телефона.

      Виолончели умолкли, бодрый голос произнес.

      – Господин Роланд? Извините за ожидание, необходимо было проверить информацию. Я доложил о вашей просьбе. К сожалению, у госпожи Коэн на сегодня плотный график. Могу записать вас на завтра. Вас устроит шестнадцать часов?

      – Годится!

      – Отлично. Будем вас ждать!

      Экстрасенс подошел к бару, достал початую бутылку виски. За прошедшую неделю он вторично нарушает заведенное с юности золотое правило – не пить алкоголь до прихода сумерек. Но как известно, правильно создаются ради того, чтобы их нарушали! Он извлек из морозилки кубики льда, маслянистый, пахнущий жимолостью нектар с мелодичным бульканьем наполнил пузатый стакан на две трети. Роман Семенович пригубил и блаженно зажмурился, как сытый кот. Утро, начавшееся так неудачно, превратилось в погожий сентябрьский день, насыщенный удивительными событиями. Он чувствовал себя мальчишкой, нашедшим старинную карту, с кривым крестиком в углу, означающим место хранения сокровища. Он медленно прохаживался по кабинету, в голове роились сонмы мыслей, опережающие друг дружку. Допив виски, он плеснул еще на донышко, подошел к книжному шкафу, бережно провел пальцами по золотым обрезам старинных книг. Рука наткнулась на старое издание, немного помедлив, он вытянул потрепанный томик, положил перед собой. Страницы преданно шуршали, как опавшие осенние листья, чародей жадно пожирал мелкие строчки глазами.

      По улице стемнело – брызнули легкие капли дождя. Роман Семенович отодвинул книгу, глаза наливались свинцовой тяжестью, сказывалось нервное истощение, его одолевала вязкая дрема. Сквозь накатывающие образы, где явь переплетается с реальностью, он услышал тихий шум в приемной. Будто пробежал ребенок, шлепая босыми ступнями.

      – Андрей Макарыч, это ты? – шевельнулись губы, но слова замерли, не успев тронуть молекулы воздуха.

      Приглушенный детский смех, хлопок в ладоши, тихий, просящий стон.

      «Мне это снится…» – удивился господин Рональд.

      Он часто слышал небылицы, когда люди путают сон с явью, считал россказни вымыслом. Неслышный сквозняк протянул по полу, стукнула входная дверь.

      «Бестолковый Макарыч!» – подумал он во сне. – «Мог бы откликнуться,