Преторианец. Жестокие звезды. Книга 2. Даурен Баймышев

уперся в тупик, может быть это моя конечная остановка в этой жизни, мне говорили, что перед смертью перед глазами человека проносится вся жизнь. Получается каждый раз, когда мы вспоминаем прошлую жизнь, то мы умираем для мира, хоть и не на большой срок или стоим у разделительной черты, которая отделяет жизнь от смерти.

      – Арт, в стороне от куда появился аштарец происходит какое-то шевеление.

      – Хорошо Шиза, сейчас посмотрим, что они имеют мне предложить. А то я не собираюсь покупать трусы или носки, которые вязали ксарги.

      Вгляделся в ту сторону, и вправду, несколько выродков медленно ползли и пытались оттащить аштарца, а ведь этого аштарца я уложил спать навечно, а это было совсем недавно. Может эта тварь, просто сильно ранена, а не мертва. Снимаю с пояса гранату и ставлю на боевой взвод, так переключатель в положение подрыв при ударе, теперь можно поиграть в новую игру «Горячая картошка». Коротко размахиваюсь и отправляю в полет гранату, которая со свистом несется к своим новым знакомым. Проходит буквально секунда, и она влетает в одного ползущего варга, и взрывается миллионом снопов искр и пламени. Взрыв накрывает обоих уродов и аштарца, в этой секций уже были проблемы с освещением, и осветительные приборы на потолке постоянно мигали и тухли. Зато теперь в зловещую картину этого места вплелись всполохи от огня, который пытался пожрать этих тварей. По стенам пробегали зловещие тени, а эти три урода горели, как будто три костра сложенные из сухой соломы. Вот они начали чувствовать, что их припекает, спасибо нашему ГКБ за эту адскую огненную смесь. Они начали кататься по полу пытаясь сбить пламя, которое перегревало броню. Это больно когда ты медленно запекаешься в консервной банке, до хрустящей корочки, но легкой смерти они не заслужили.

      В этот момент перед моими глазами начала проноситься моя прошлая жизнь, и я пытался найти для себя ответы, как я мог оказаться в такой ситуации. Я путешествовал по своей памяти, проносились и хорошие моменты и плохие, даже всплыло лицо Бигги. Он осуждающе смотрел на меня, потому что я уже малость устал от борьбы и у меня начали опускаться руки. Воспоминания были яркие, как будто это было только пару минут назад, хоть между этим моментом и теми из моей памяти было расстояние в месяцы моей жизни.

      Я вспомнил самый мой счастливый день, когда я был еще с живыми родителями. Нежные руки матери, которая гладила меня по голове и её добрый взгляд. Немного грубые руки отца, когда он меня поднимал, чтоб я мог сеть к нему на шею, я тогда еще был мал. Его хмурый взгляд, в моменты когда я, что нибудь натворю, в такие моменты он смотрел на меня хмуро, после чего подмигивал и говорил, чтоб мы не говорили об этом маме и это будет наш с ним страшный секрет. Ну, а если мама узнает, то он скажет, что её вазу разбил случайно папа, а не ты сынок. Пусть будет проклята, эта гребаная война, которая отняла у меня родителей и детство. Вернулся к тому моменту в своей памяти, когда я получил звание лейтенанта, чтоб досконально пройтись