Обезьянинов в чине и бесчинство. Былинушка народная. Книга 1. Павел Николаевич Отставнов

путь, но и он начинается с первого шага. А первый шаг Вселенной начался с зарождения Ян (мужского начала) и Инь (женского начала). А затем все стало строиться по законам единства и борьбы этих начал. Появились: огонь и вода; небо и земля; солнце и луна; вдыхание и выдыхание… Наконец, появились Мужчина и Женщина! Ян дало Мужчине «нефритовый стержень», а Инь дало Женщине «нефритовые ворота». В этом было отличие, но внутреннее их единство заставляет, с тех далеких дней, регулярно сливаться в одно целое. Сливаться в поисках гармонии Инь и Ян! Но, если Мужчина отдает свое семя, то он слабеет, и не успевает помочь Женщине достичь Гармонии. А если он беззаботно разбросает всё своё семя, то умрет сам и погубит Женщину.

      Старец тяжело вздохнул, посмотрел долгим взглядом на Ивана и закончил:

      – Береги семя, чужестранец! А теперь идите на «нефритовый стержень». Я устал.

      Из глубины покоев выскочили женщины, подхватили старика и с радостными визгами потащили в другую комнату.

      В машине Иван спросил у Хуэйцзе:

      – Куда они его потащили? Похоже, что в реанимацию! Но почему им так весело?

      Переводчица все объяснила:

      – Великому Дай-фу сто лет! И ему приходится регулярно восстанавливать силы, занимаясь любовью с пятью служанками. Вот совершит свои тысячу любовных ударов, и завтра опять будет готов преподавать паломникам «Дао любви».

      Удивленный и умиленный Иван ехал и думал: «Какой восхитительный народ! Какая сила и культура, какой очаровательный язык! У нас гаркнули бы: «Пошел ты на…» А тут одна поэзия! »

      И вечером Иван не мог отойти от умиления. Он сидел со стаканом водочки у телевизора, переключал каналы и подпевал народным китайским песням:

      – Цзян – цзян – хуа – лан!

      Неожиданно передачу прервали, и вместо веселых певцов показали, каких-то людей. Руки у них были связаны за спиной, а на шеях висели плакаты с надписями. Ни надписи, ни возбужденный голос диктора не были понятны. Но в одном из печальных людей на экране Иван узнал, встречавшего его чиновника.

      Это заинтересовало, и утром он спросил у переводчицы. Оказалась, что Чжана поймали вчера на получении взятки и приговорили к казни! Иван вспомнил обычную сцену передачи взятки у себя на родине: конверт, милые улыбки… Но затем в голову вдруг влетела такая картина: «Российская сторона передает запрос через Интерпол на срочную выдачу Обезьянинова. Но китайцы не соглашаются: «Чиновники – это одна нация, посему за получение взяток мы его казним сами!!!»»

      Семенович побелел, и, не говоря ни слова, бросился в свой номер. Запер надежно дверь и стал лихорадочно звонить в наше посольство. Когда соединили, Иван закричал в трубку:

      – Это Обезьянинов! Прошу срочно переправить в другую страну! Здесь совершенно чуждая нам концепция по вопросу рождаемости! Я бы даже сказал: «Контрацепция вопиющая!» Согласен лететь куда угодно, лишь бы там детей рожали!

      Посольские попросили подождать пару дней, пока утрясут этот вопрос с Москвой.

      Иван стал пить водку, чтобы залить страх. Звонил телефон, стучали в дверь,