Возвращение троянцев. Ирина Измайлова

все эти мысли ушли. Великий воин и полководец вновь стал самим собою: единственное, что осталось в его сознании – четкая и реальная картина предстоящего боя (а он твердо знал, что бой произойдет при любом исходе поединка).

      И вот они стоят друг перед другом: два войска, две силы, две воли. Два жребия лежат на весах богини судьбы.

      Глава 7

      Как только смолк грохот барабанов, от темных рядов лестригонов отделилась еще более темная масса (всем показалось, что это не фигура, а именно масса, если не бесформенная, то нечеткая, словно слепившаяся из полусумрака рассвета, неестественная во все более ярком зареве утра).

      Каррик, а это был он, сделал пять или шесть шагов и встал, ожидая.

      – Я пошел, – сказал Ахилл, соскакивая с колесницы и вертикально втыкая в землю свое копье – по условиям поединка использовать копья было нельзя. – Пускай «пелионский ясень» ждет меня: возьму его, когда вернусь.

      Гектор, стоявший на той же колеснице, молча пожал протянутую руку брата. Все уже было сказано. На Пентесилею Ахилл бросил лишь один короткий взгляд и заметил, как непривычно низко надвинула она свой шлем – обычно амазонки перед битвой открывали лицо.

      – Все боги Египта считают тебя победителем, великий Ахилл! – крикнул со своей колесницы фараон.

      Герой не ответил.

      Вблизи очертания фигуры Каррика определились. Он был противоестественно велик, почти на голову выше Ахилла, раза в полтора шире в плечах и в талии, с бедрами, похожими на гранитные глыбы. Это позволяла видеть нижняя часть его доспеха, чуть более короткая, чем у других лестригонов. При этом Ахилл заметил, что от колена ноги лестригонского великана куда тоньше: даже массивные краги не делали их громоздкими.

      «Ага! – подумал Ахилл. – А он отличный кулачный боец, раз у него такие прыгучие ноги… Надо помнить об этом».

      На огромной, сильно наклоненной вперед голове Каррика был такой же рогатый шлем, как у царя Антифота. С нагрудника смотрела та же козлиная морда демона. Лицо, полускрытое шлемом и заросшее до самых глаз коричневатой короткой бородой, показалось троянскому герою неподвижным, будто вырезанным из дерева. Только небольшие, глубоко, очень близко посаженные глаза, то ли бледно-зеленые, то ли бледно-желтые, ярко блестели, глядя живо и пристально. Каррик шел, все время подкидывая и ловя в воздухе свою чудовищную булаву, вертя ею в разные стороны, будто показывал, как ловко владеет оружием. Его щит висел на левом локте, чуть царапая краем землю, так он был велик.

      Ахилл шагал, спокойно опустив руку с такой же булавой, так же повесив щит на локоть. Он уже оценил противника и видел, чего тот стоит. Более всего в пользу Каррика говорили его движения – плавные, почти по-кошачьи легкие, при всей неимоверной тяжести гигантского тела. Своим телом лестригонский богатырь владел идеально – это было в нем самое опасное.

      Противники остановились шагах в тридцати друг от друга, на равном расстоянии от обеих армий, и еще раз пристально, тщательно осмотрели один другого. В пронзительном взгляде Каррика Ахилл прочел удовлетворение – он тоже оценил