Второй вариант. Юрий Теплов

арифмометров, чтобы подсчитать удешевление трассы! Это же как дважды два для ученика начальных классов!

      – У меня высшее образование, товарищ Савин. И не горячитесь. Мы успеем поговорить на эту тему.

      Савин крутнулся через левое плечо, не спросив разрешения выйти. Давлетов опять тяжело вздохнул. И уже в дверях Савина настиг его голос:

      – Вами интересовался товарищ Дрыхлин. Он возле походной кухни.

      Савин выскочил наружу и сразу окунулся в беззвездную неморозную ночь. По времени был еще вечер, еще не настал по распорядку час ужина, но темень зимой в тайге сваливается на землю почти без подготовки, обволакивает все вокруг, сливается с чащей, так что деревья только угадываются – по шороху, по треску, по сонному шелестению.

      «Значит, Дрыхлин интересовался? – зло думал Савин. – Соболей ждет! Ладно. Мы тоже интересуемся Дрыхлиным. Я интересуюсь!»

      Темноту вспарывало одно-единственное желто-белое пятно: возле кухни горел могучий костер, выхватывая из ночи шевелящиеся фигуры людей. Савин пошел прямо на свет, натыкаясь на пеньки. Услышал голос Дрыхлина, который весело и бойко что-то рассказывал солдатам про своего давнего старшину. Он умел рассказывать, и старшина у него все время выглядел, как бетонный столб, какой не своротишь ни вправо, ни влево от границы устава.

      Увидев Савина, Дрыхлин прервался, поспешил навстречу:

      – А я уже соскучился по вас, Женя. Рад видеть здравым и довольным. Ну как?

      Савин отступил на шаг, отодвинувшись от полосы света. Дрыхлин подошел совсем близко, снова спросил:

      – Ну как?

      – Поговорить надо, – сказал Савин.

      – Да, да, – ответил Дрыхлин. – Пойдемте в палатку. Хотя нет, там Давлет-паша. Идемте лучше в сторонку.

      Их разделяла темнота, хоть они и остановились в метре друг от друга.

      – Так что же вы мне хотели сообщить, Женя?

      Савин ничего не хотел сообщить Дрыхлину. И даже ни о чем не хотел спрашивать. Только уличать, обличать на весь лагерь – вот он, глядите, нарушитель законов тайги! И в то же время понимал, что надо быть спокойным, потому что кричит тот, кто не уверен в себе.

      – Что вы там говорили насчет таежных законов? – спросил он и почувствовал, что сорвался.

      – Вы волнуетесь, Женя?

      – Нет, это вы волнуетесь! Вы зачем украли шкурки в зимовье?

      – Какие шкурки? В каком зимовье, Женя?

      – В зимовье у дяди Кеши. За Тураном.

      – Опомнитесь, Женя!

      Но Савин и не собирался опомниться. Все в нем свилось в стальную пружину и теперь распрямлялось. Он даже не заметил, что стал называть на «ты» человека много старше себя по возрасту, на которого еще совсем недавно хотел походить.

      – Ты зачем лазишь по чердакам, Дрыхлин? Чем ты набил свой мешок?

      – Вы с ума сошли, Женя! Вас что, та шаманка заколдовала?

      – Я все знаю! Теперь я тебя понял, Дрыхлин! Мы вытряхнем мешок и посмотрим, что у тебя там! Я не буду молчать.

      Дрыхлин приблизился к нему, взял за отвороты шубы, и