Одинаковые разные. Александр Валерьевич Аралкин

рвый остров, называвшийся Ленудрией, отличался удивительной природой и теплым климатом. Склоны его невысоких холмов украшали небольшие водопады. В окружении цветущих полей и украшенных сказочно красивыми разноцветными листьями веток текли извилистые пресноводные речушки, в которых плескались рыбки. Над цветами летали бабочки, на ветвистых деревьях весело щебетали птахи. Здесь всегда было лето. Кустарники ежедневно покрывались горстями сочных сладких ягод, а с деревьев по два-три раза в день падали сочные плоды. Поскольку росли такие деревья в основном на склонах холмов, то их плоды, упав, сами катились вниз. Не было здесь хищников, ни зубастых рыб, ни охотников-птиц, ни страшных зверей. Даже мерзких насекомых, комаров, мошек и прочих кусачих тварей в этой местности не водилось. Ничто и никто не представлял для местных жителей опасности.

      Они жили беззаботно, еды и воды хватало всегда. Часть фруктов, которые давали деревья с холмов, застревала и не доезжала до чубриков. Из них вырастали молодые рощицы и кормили обитателей острова. Ленурдцы всю свою жизнь занимались ничегонеделанием. Целыми днями они сидели или лежали на берегу речки и поднимались лишь тогда, когда их донимал голод. Только в этом случае чубрик плелся к подножию холма, поднимал валявшееся там съестное, утолял голод на месте, чтобы не тащить лишнее и шагал обратно к воде только потому, что теперь хотел пить. Если бы не жажда, завалился бы он прямо у холма спать. Эти вынужденные походы за провизией являлись единственной работой, которой занимались местные жители. Только там, у пригорков они и встречались порой друг с другом. Никогда ленурдцы не ходили в гости, во-первых не поймешь, где прилег твой сосед, а искать не охота, во-вторых незачем, говорить, когда никто ничем не занимается не о чем, просить соседа принести ягод или фруктов нет смысла, он и для себя-то идти не хочет, да и просить лень.

      Как ни странно, при таком образе жизни обитатели Ленудрии никогда не болели. Возможно, тамошняя вода или пища содержали какие-то полезные вещества, поддерживающие здоровье этих бездельников.

      Удивительно, но отделенный узким проливом, соседний остров являлся полной противоположностью своего дивного собрата. Тут природа была сурова, скалистые берега затрудняли доступ к океану и местным чубрикам приходилось пробираться сквозь узкие расщелины, чтобы наловить рыбы. Редкие кустарники если и позволяли жителям этой местности насладится ягодами, то не часто. На деревьях, в основном хвойных, один раз в год появлялись шишки и когда приходило время, человечки карабкались по стволам, срывали и, а потом, собрав, выковыривали орехи. В каменистой почве эти островитяне умудрились найти более-менее пригодные участки и успевали вырастить и собрать урожай за тот короткий промежуток времени, который с большой натяжкой можно назвать летом. Делали запасы на весь год, тем и питались до следующего урожая. Птиц и зверья водилось мало, из-за скудости кормовой базы, так что дичь на столах была редкостью. Пресной воды, правда, хватало и здесь. С верхушки горы, расположенной в центре острова, неслась ледяная река. Откуда она брала свои воды, как вообще так могло получиться, никто не знал.

      Никакого названия не дали здешние жители своему острову, поэтому его население наречем безымянным народом, а сам остров Безымянным.

      Тяжело жилось на Безымянном острове, народцу приходилось строить дома из подручного материала: камней и земли, а деревья и кусты никто не рубил, не корчевал. Кто же захочет лишать себя невеликого урожая ягод или орехов. В своих жилищах, из камней, которых было в избытке, складывал этот народец очаги и поддерживал тепло экономно сжигая хворост. Топливо это собирали все, подбирая и отпиливая сухие ветви, а собрав, равномерно делили на каждое жилище. Часто хвороста оказывалось очень мало, а погода выдавалась скверной, становилось холодно. Тогда все чубрикии собирались в самой большой пещере своей родины, каждый приносил туда свою долю топлива и провианта, все вместе пережидали там холода. Если пищи не хватало, кто-то из чубриков, несмотря на холод лез к океану и ловил рыбу для всех. Добровольцев на это дело было в избытке, сами вызывались. Так что рыбачили всегда коллективно. В остальное время на любую работу выходили все местные жители, никто не заставлял, но ни один не отлынивал. Только сильно захворавший человечек мог не прийти и кто-то после окончания дела обязательно шел к нему, кормил, поддерживал в очаге тепло. А простывали на Безымянном острове частенько, ведь было еще кое-что общее с ленурдцами у здешних чубриков.

      Они не носили одежды. Но если, в Ленудрии чубрики, имея все необходимое, для ее пошива просто ленились это сделать, то на о.Безымянный причина была другой. Дефицит материала, максимум, что позволяли себе здешние обитатели – сплести своеобразные юбочки из веток и листьев, их и носили, а когда в холодное время заканчивался хворост, то это нехитрое одеяние жертвовалось ради поддержания тепла. Животных тут водилось мало, охотились на них редко, как правило только перед единственным праздником отлавливали не более десятка. Поэтому шкуры в жилищах не встречались, их хранили в вышеупомянутой пещере и использовали, чтобы согреть заболевших и раненых. Войн не было, но во время