Ребекка. Путь во спасение. Дмитрий Георгиевич Боррони

побери, Сьюзен. Только ты была в моей жизни стервой.

      − Да, – согласилась она, – стервой была, стервой и осталась. – Она встала с постели и продолжила говорить. – А что? Лучше дурой быть? Нет уж, эту роль пускай играют отщепенцы, им все равно ничего не светит. А стервы, хоть их презирают, они всегда добиваются своего, не так ли? Ты это знаешь не хуже меня.

      − Да, – согласился Женя, – это так оно и есть. Но? – сделал он долгую и продолжительную паузу. – Вспомни, из своего стервозного характера ты и погибла. Если б не он, твой характер, то тебя не направили на Аляску. Вспомни, самолет, в котором ты летела, разбился.

      − -Нет, – ответила Сьюзен. Она накинула взятый из чемодана халатик. – Он не разбился. Авария была подстроена.

      Эти слова рухнули на Женю, как снег в июне. Он был уверен, что самолет разбился сам. Он сам читал выводы комиссии, и там было написано, что крушение произошло из-за отказа рулевой тяги самолета. Насчет теракта ничего написано не было.

      Женя, не привыкшей кричать, выкрикнул изо всей силы:

      − Но я сам читал этот чертов доклад! Они что, ошиблись?

      − Да, – сказала Сьюзен. – Катастрофа была подстроена.

      − Но кем?

      − А ты не догадываешься?

      − Нет.

      − Ребеккой, – сказала Сьюзен.

      Женя был в растерянности. Он не мог поверить, что Ребекка способна на такое. Она и мухи в жизни не обидит, не то, что устроить крушение.

      Женя сел на кровать и, взявшись руками за голову, сказал:

      − Это не может быть? – он задавался одним и тем же вопросом. – Зачем ей это было надо? – он посмотрел на сидевшую возле него Сьюзен. Она ласково обняла его и прильнула на его плечо.

      − Она хотела быть с тобой, – тяжело вздохнув сказала Сьюзен.

      − Но также нельзя? – не понимал Женя поступка Ребекки. – Она что, сошла с ума? – он посмотрел на Сьюзен. – Объясни, я не понимаю?

      Да, непонимание? Что это такое? Мы всегда стремимся понять, что нам внушают с самого рождения. Мы стремимся понять всех, кто с нами общается, но нас никто не хочет понять. Все внушают то, что им выгодно, и никто не хочет понять того человека, который хочет, чтобы его поняли. Это безразличие к окружающим есть равнодушие не только к ним, но и к своим близким.

      − Она с самого вашего знакомства была равнодушна ко всем. Она хотела, чтобы все и вся было ее, ее и никого другого. Она желала присвоить себе все, все, чем могла владеть и чем владеть не могла. Так произошло и с нами. Она после знакомства с тобой, Женя, хотела тобой овладеть, чтобы ты стал ее собственностью. Выяснив, что ты собирался жениться на мне, а у меня на тот момент было неплохое состояние, она дождалась, когда мы поженимся, а затем через месяц устроила аварию самолета. Как она и рассчитывала, ты получил мое наследство, и затем она вышла замуж за тебя.

      − Этого не может быть!? – неистова воскликнул Женя. – Нет! Это просто невозможно! – у Жени возник припадок безумия. Он не мог поверить, что Ребекка была способна на такую подлость, на убийство? Он знал ее с лучшей стороны. Женя схватил Сьюзен за горло,