Гражданская война в Испании 1936–1939. Энтони Бивор

деньги потекли на родину, что, наряду с другими вложениями капитала из Европы (прежде всего из Франции), вызвало банковский бум, во время которого было создано большинство действующих по сию пору крупнейших испанских банков[11]. Правительство субсидировало развитие промышленности, следствием чего стало появление крупных состояний, особенно в Каталонии.

      В Первую мировую войну страна сохраняла нейтралитет. Экспорт сельхозпродукции, производство сырья и рост промышленного производства в военное время, породившие тысячи новых предприятий, создали видимость экономического чуда. Новое процветание вылилось в рост рождаемости, последствия чего дали о себе знать спустя двадцать лет, в середине 30-х годов. Платежный баланс Испании был настолько благоприятным, что золотой запас страны рос как на дрожжах[12]. Но война закончилась, а вместе с ней пришел конец и экономическому чуду. Правительства мирного времени вернулись к политике протекционизма, а одновременно с ростом ожиданий нарастали безработица и разочарованность.

      Глава 2. Король уходит

      Первая попытка организовать в Испании подобие профсоюза относится к 1830-м годам. В середине XIX века в стране существовало небольшое количество мелких объединений, не занимавшихся политикой. Потом стали укореняться занесенные из-за Пиренеев новые политические идеи. Первой ласточкой стала анархическая, или «либертарная», форма социализма, фундаментальные разногласия адептов которой с марксистами имели для Испании огромные последствия. К приезду в Испанию Джузеппе Фанелли[13] в 1868 году в стране уже появились первые переводы Прудона, сделанные Пи-и-Маргалем[14], президентом Первой республики. Фанелли был поклонником Бакунина, крупнейшего оппонента Маркса в Первом интернационале. Он появился в Мадриде, совершенно не владея испанским языком, без денег – зато его идеи принимались на ура. За четыре года в Испании (в особенности в Андалусии) появилось почти 40 тысяч бакунинцев.

      Ранний анархизм стал мощнейшей силой в испанском рабочем классе по нескольким причинам. Предложенная им структура свободно образующихся коммун-кооперативов отвечала глубоко укорененным традициям взаимопомощи, а организационный федерализм был близок антицентралистским чувствам испанцев. Кроме того, он являлся сильной моральной альтернативой продажной политической системе и лицемерной Церкви.

      Многие указывают на наивный оптимизм, с которым принимали анархизм безземельные крестьяне Андалусии. Сохранилось множество свидетельств того, что это учение распространяли аскеты, почти святые люди, и новообращенные отказывались от табака, спиртного и супружеской неверности (отвергая при этом официальный брак), – в результате этого анархизм часто воспринимался как «светская религия». Ранний анархизм набирал популярность столь стремительно, что многие новообращенные увидели в свободе и во взаимопомощи единственную основу для естественно организованного

11

См.: Carreras, Tafunell. Historia económica de la España contemporánea. Op. cit. P. 201–204. Банки так активно участвовали в финансировании промышленных компаний, что в 1921 г. семь крупнейших испанских банков контролировали половину капитала всех испанских акционерных компаний.

12

Прибыли компаний достигли 4 млрд песет. Большая их часть, конвертированная в золото, хранилась в Банке Испании. См.: Francisco Comín. Historia de la hacienda pública, Il (Espana 1808–1995). Barcelona, 1996. P. 81, 133.

13

Фанелли Джузеппе (1827–1877) – итальянский революционер-анархист, последователь Бакунина. «Испанское турне» 1868 г. стало высшей точкой его карьеры (Прим. ред.)

14

Пи-и-Маргаль Франсиско (1824–1901) – глава исполнительной власти и правительства во времена Первой испанской республики. Автор большого количества трудов; также выполнял обязанности редактора и директора в разных газетах. Благодаря своей незапятнанной биографии, порядочности и преданности политическим идеалам стал одной из ключевых фигур испанской демократической традиции. (Прим. ред.)