Пропавшая пастораль. Светлана Сервилина

вспомнила, что у него на торцовой стене висели два морских пейзажа и одна пастораль. Там, кажется, был изображен мальчик-пастушок. И Виктор, со свойственной ему иронией, сказал, что он всего лишь копиист. Юлю обдало жаром, когда она задала сама себе волнующий вопрос:

      – Мог ли ее друг и коллега написать копию картины Огюста Лепажа «Юная пастушка»?

      И мысленно ответила:

      – Мог.

      Опять полил октябрьский дождь, и холодный ветер подхватил ее и понес, обдувая бока, развивая волосы и усугубляя и без того скверное настроение. Дома она выпила горячий чай с парочкой бутербродов и, накрывшись теплым пледом, устроилась на диване.

      Юля проснулась от еле слышного поскрипывания полов. Она открыла глаза и в сумраке комнаты увидела склоненного над собой мужчину.

      – Я тебя разбудил? – спросил Андрей шепотом.

      – Да, – она сонно потянулась и тихо проговорила, – не дождалась тебя и задремала. А который час?

      – Около десяти, – Осипов присел на край разложенного дивана.

      – Ты, наверное, голодный, – она уже совсем проснулась и привстала на локтях, – пойдем на кухню, я тебя покормлю.

      – Марту разбудим, – произнес он виновато.

      – Она у мамы, – Юля откинула шерстяной плед и встала с постели.

      – А почему мы тогда шепчемся? – хмыкнул он и, протянув руку, включил ночник. Комната залилась уютным оранжевым светом.

      Пока Андрей ел наскоро разогретый ужин, его любимая женщина сидела рядом в трикотажной пижаме и наблюдала за ним.

      – Ты похудел, – промолвила она, поправив прядь его непослушных волос, спадавшую на лоб.

      – Дело сложное, – по своей холостяцкой привычке он положил грязную тарелку в раковину и включил воду.

      – Оставь, я потом помою, – махнула она рукой, – лучше расскажи, что случилось.

      Андрей вернулся за стол и придвинул к себе бокал с чаем. Он сделал большой глоток и задумчиво посмотрел в окно.

      – Мы сегодня уже собирались по домам, когда поступил вызов. Убита молодая женщина Камилла Гафурова, – майор уголовного розыска Осипов отхлебнул ещё глоток и, вздохнув, печально добавил, – осталась пятилетняя дочка.

      – Что же будет с ребенком? Отец есть? – участливо спросила Юля.

      – Муж Гафуровой ушел от них полгода назад. Так что, девочка теперь сирота. И никаких родственников, представляешь?

      – А где ее убили?

      – В своей собственной квартире. Правда, там такая квартира, – он грустно усмехнулся и посмотрел на Юлию, – скорее, небольшая комната в коммуналке. Вечно пьяные соседи по общей кухне, грязь, вонь, беспорядок. Как можно жить в таких условиях, да ещё с ребенком? – добавил Осипов и покачал головой.

      – А эта Камилла где-нибудь работала?

      – В парикмахерской, недалеко от своего дома. Сотрудницы сказали, что она была человек добрый. Клиенты ее любили, хвалили за качественную работу.

      – И что, никаких подозреваемых?

      – Никто