Феникс угоревший. Олег Никитин

Рубин

      Крысолов Реифиель, как всегда по вечерам, обходил свой участок северного района между консервным заводом и семнадцатым штреком компании «Карборунд». Его зона располагалась на глубине около трехсот метров от уровня океана, здесь было жарко и влажно, поэтому крысолов был одет только в протертую майку и шорты.

      Он так давно занимался своим ремеслом, что все действия совершал автоматически – проверял ловушки в закутках, светил фонариком в щели, попискивал словно заправский зверек, зовущий собратьев на помощь. Верный стек, острый как шило, безошибочно попадал именно в те расщелины, где могли притаиться крысы.

      – Пора, – сказал он сам себе и снял с пояса небольшой мешок, тотчас зашевелившийся словно живой. Оттуда показалась мордочка довольно крупного зверька, покрутилась по сторонам и вопросительно сверкнула глазенками на хозяина. – Что, Кнопка, соскучилась по делу?

      Реифиель потрепал животное по уху и поднял над головой, усаживая у входа в узкую, как ладонь эльфа, вентиляционную трубу. Половины хвоста у крысы не было, Реифиель сразу после поимки детеныша отрубил кончик, чтобы не спутать Кнопку с ее диким сородичем и не проколоть пикой.

      Свободной рукой ему пришлось вынуть из трубы решетку, давным-давно отвинченную, но исправно встававшую на место после каждого похода крысы в семнадцатый штрек. Над головой гнома негромко гудел горячий ветер.

      Рядом с крысой Реифиель положил кусок хлеба, пропитанного водой, и поставил заглушку на место. Глазенки зверя укоризненно блеснули через решетку, показались кончики обиженно дрогнувших усов.

      – Ничего-ничего, – строго погрозил ей крысолов. – За работу, тварь. – Подвижный нос исчез во мраке, и послышалось сдержанное чавканье. – Так-то же… – И он двинулся дальше, заканчивая обход участка и мечтая о том моменте, как сядет в глубокое кресло перед телевизором и посмотрит очередную серию фильма из жизни шахтеров.

      Гимел Обсидиан

      Цех вторичной очистки компании «Карборунд» располагался в восточной части подземелий, занимая площадь размером пять на двадцать метров – это был длинный и низкий зал, почти целиком занятый конвейером и мягким прессом в самом его начале. Тот дробил куски породы, пропущенные сюда первичной обработкой, чтобы в самом конце получить практически чистую ленту, кое-где украшенную тусклым камешком.

      Здесь работали одни из лучших гномов «Карборунда», внимательные и ловкие парни, способные отличить мусор от драгоценности.

      Вдоль цеха дул теплый ветер, шевеля рыжие волосы Кашетеля и испаряя пот с его лба – под этой проклятой лампой было жарко, почти как на берегу озера магмы. Пальцы сновали самостоятельно, сбрасывая в шлаковый желоб заведомо лишние куски породы и оставляя подозрительные, которые на выходе просветят детектором магии и определят, есть ли в них изумруд или топаз, рубин или какой другой камень.