Шмордонские тайны. Виктор Емский

ответила Пипетта. – Он принял нужное количество лекарств и теперь спит.

      – Жаль, – печально произнесла королева. – Как проснется, передайте ему наши пожелания скорее поправиться. И скажите, что я сегодня же буду требовать от парламента предоставления Морсу отпуска, нужного для полного восстановления здоровья.

      – Лет на десять, мамочка! – присоединилась Нелла.

      Как только Белла с дочерью покинули кабинет, Пипетта вышла через другую дверь, проследовала по коридору некоторое расстояние и переступила порог отдельной палаты, в которой лежал Морс. Усевшись на стул в изголовье его кровати, министресса увидела, что Премьер-министр совсем не спит.

      Положив свою руку на колено Пипетте, Морс нежно погладил его и сказал:

      – Время стучит мне в виски.

      – Это не время, Морсик, – ответила ему Пипетта, ответно гладя его руку. – Это кровь. У тебя повышенное давление.

      – Нет, дорогая, именно время… Сегодня я не хочу никого видеть. А завтра свяжись с министром иностранных дел и пригласи его сюда. И еще позови… короче – из парламента сама знаешь кого, и Дотацию Постоянную. Она тоже из моей партии.

      – Хорошо, – кивнула головой министресса.

      Подумав немного, она задумчиво произнесла:

      – Нужный порядок вещей. Мы сделали свое дело, и потому приходится уходить, давая дорогу новому поколению.

      – Да, милая, – улыбнулся Морс. – Но это касается нас со Стандартом Резиновым и тех, кого я сказал позвать. А тебе уходить рано! Ведь ты молода и хороша собой.

      Пипетта благодарно улыбнулась и сказала:

      – А помнишь, как мы с тобой познакомились? Ты был красив и молод, и тебя назначили на должность воспитателя, который принимал нас.

      – Тс-с, – Морс испуганно прижал палец к губам.

      – Я тихо, – прошептала Пипетта. – Тебе было тогда двадцать лет, а нам – по пять. Ты показался мне волшебным принцем из сказки. Именно меня ты взял за руку, и, назвав красавицей, повел к трапу. А толстяка Кваса чуть не забыли, потому что он в столовой дожевывал пирожное, недоеденное мной! А Застой Твердый упал с трапа и сломал себе нос…

      Она тихонько рассмеялась и маленькая слезинка, выкатившись из ее левого глаза, упала на руку Морса. Премьер-министр, улыбнувшись, произнес:

      – Жизнь идет своим чередом, но еще не прошла. Я выйду на пенсию, ты бросишь свои пилюли, и мы с тобой уедем куда-нибудь.

      Они помолчали немного и вернулись из мира воспоминаний к действительности.

      – Так, – сказала Пипетта, вытирая платочком глаза. – Сейчас выпьешь мочегонные таблетки, чтобы сбить давление, и немного поспишь.

      – Как же я буду спать с мочегонными таблетками? – удивился пациент. – В луже?

      Министресса нагнулась к голове Морса, желая поцеловать его в лоб, но вдруг испуганно отпрянула.

      – Почему от тебя пахнет… нет, – даже воняет сушеной рыбой? – прищурив глаза, спросила Пипетта.

      – Не знаю, – искренне ответил Морс.

      – Ах, не знаешь? – переспросила министресса, сводя губы в узкую линию. – Значит, ты не ел эту мерзкую, дохлую,