Княжеский крест. Владимир Уланов

и татарами.

      Бату-хан, с интересом наблюдавший за князем, чуть заметно улыбнулся и кивнул головой, давая знак Ярославу говорить дальше.

      – Наше посольство готово обсудить с тобой, великий хан, условия получения из твоих рук ярлыка на княжение в Руси. А также разреши нам одарить тебя, твоих жен и приближенных подарками, чем богата русская земля.

      Бату-хан, выслушав русского князя, ответил:

      – О ярлыке на княжение мы сегодня с тобой поговорим вечером за пиалой кумыса. А подарки можно и сейчас подарить.

      По знаку князя стали вносить в юрту сундуки с подарками.

      Князь сам открывал сундуки, показывая богатства, которыми он одарил хана. Здесь была серебряная и золотая посуда, дорогие украшения, меха, отделанное золотой и серебряной насечкой булатное оружие.

      Из одного из сундуков Ярослав сам лично достал соболиную шубу. Поднялся на помост к хану и набросил на плечи Бату. Чернобурый мех заискрился серебряными искорками, красиво переливаясь на свету и легкими волнами пробегая от прикосновения. Шуба была легкая как пушинка, ласкала и согревала хана. Он заулыбался, нежно погладил упругий и теплый ворс, зацокал языком.

      Все находящиеся в юрте тоже заулыбались и, как дети, радуясь, захлопали в ладоши.

      Бату-хан, обращаясь к князю, сказал:

      – За такой подарок, князь, проси у меня что хочешь.

      – Большая просьба у меня к тебе будет, великий хан!

      – Говори, – отрывисто произнес Бату.

      – Давно у тебя томится черниговский князь Михаил Ярославич. Отпусти его с миром домой.

      Лицо татарского хана стало суровым и непроницаемым. Он жестко ответил:

      – Этот князь не уважил наши обычаи и обычаи предков, тем самым растоптал наше уважение к нему и заслужил смертельное наказание.

      – Я очень прошу тебя, великий хан, отпусти Михаила Ярославича.

      Бату-хан на какое-то время задумался, затем произнес:

      – Хорошо. Но сперва я отвечу на твои подарки своим подарком, – и дал знак слугам, хитро улыбаясь.

      Нукеры завели закутанную с ног до головы в дорогие ткани женщину. Были видны только ее голубые глаза, полные слез.

      – Это моя лучшая наложница, почти жена. Я дарю ее тебе в жены, – с усмешкой на губах сказал хан, пристально наблюдая за Ярославом, как тот поведет себя в такой ситуации.

      От такого подарка князь не мог произнести ни слова. Но Алан зашептал ему:

      – Благодари хана. Кланяйся ему ради Аллаха.

      Ярослав, собрав все свои душевные силы, поклонился в пояс и с трудом произнес:

      – Благодарю тебя за подарок, великий хан!

      Тот милостиво улыбнулся, сделал знак слугам, и те пригласили в юрту черниговского князя.

      Михаил Ярославович с суровым лицом подошел в сопровождении татарских воинов к трону хана. Он не поклонился, не преклонил колено перед татарским ханом. На лице его была непреклонная решительность. Черниговский князь молчал, ожидая, что скажет хан Бату. В юрте наступила полная тишина. Все напряженно ждали, что же