След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий. Сергей Самаров

с нами небольшую крепостицу держат. Четверть дневного пробега лошади от нас[7]. Они намедни нам и подали сигнал. Нам и словенам. Словенская крепостица чуть дальше, по другую сторону…

      – Какой сигнал?

      – Какой крепостицы подают, воевода? Сигнал всегда один. Костер на вышке жгут. И бочонок с земляной смолой[8] в костер. Издали заметно. Даже на ночном небе черный дым заметно. Сигнал-то они, понятно, своим крепостицам передавали, но и нам видно. Мы так с ними и договаривались, чтобы друг друга поддерживать. А потом гонец от них прискакал. Большая колонна на дороге. И непонятно было, кто такие. Зимой-то обычно больших колонн не бывает…

      – Латгалы?

      – Нет. Слишком организованно шли. Латгалы толпой едут, строя не знают – дикари.

      – Хозары, может? Они давно на земли и города кривичей зарятся.

      – Тоже нет. Хозары в зимние походы вообще не ходят. Кривичи их в своих землях весной ждут. Да и хозары заметны, их знают. У них, в основном, конница. А здесь и конница, и пехота, и даже простые не военные обозы. Растянулись на четверть дневного перехода. Словно переселяется кто. На два города, говорят, народа наберется.

      Воевода не понял сообщения. А непонятное всегда вселяет беспокойство.

      – Кто же это?

      – Да кто ж их разберет. По шлемам на славян похожи, а доспех, говорят, не такой. Я выставил десяток ползунов[9], чтобы с разных сторон присматривали за ними, и попытались узнать, кто идет. Будут новости, сразу прискачут. Пока сам сюда отправился. За приказаниями.

      – А идут точно – в нашу сторону?

      – Дорога одна – что к нам, что к Славену. Только от Славена уже ничего, почитай, не осталось. Там и грабить нечего. Только на рабский рынок народ угнать, и земли их заселить. Так разве что… А могут просто мимо пожарища пройти, и прямиком на Русу по льду.

      – Надо было воев сосчитать!

      – Нечто, воевода, я не счел! Гнать бы меня тогда с крепостицы след. Счел! Четыре с небольшим тысячи. В основном конники. Эти одвуконь[10] едут. Пехота тоже конная, но по одному коню имеют. Сотня стрельцов впереди. Я бы их за словен принял, но словенские стрельцы одвуконь не ездят. А у этих у кого по два, у кого аж по три коня. И у коней доспех тяжелый, не славянский. Но луки, говорят, у них большие, длинные, как сложные славянские.

      – Так кто же это? – снова не понял Блажен. – Свеям с той стороны идти несподручно. Да тоже, чать, не большие любители носы морозить. Любят летом выступать, на лодках[11] своих. Хотя от них любой подлости ждать след… Тогда надумают, когда дома сидеть надоест, когда деньги последние пропьют, и мошну пополнить захотят.

      Сотник продолжил, наслаждаясь принесенной им неизвестностью:

      – Но самое интересное – это обозы. Там даже телеги смердов тянутся, к ним и коровы привязаны, и козы, и овцы. И женщин везут, и детей. Я бы так подумал, что народ какой-то переселяется. Вои намерены чужие земли захватить, и туда своих смердов поселить. Знать бы только – откуда идут, и кто, и на какие земли зарятся… Не понимаю…

      – Ладно.

7

Четверть дневного перехода лошади – в раннем средневековье, учитывая тяжесть доспехов воинов, дневной переход не превышал шестидесяти километров. Значит, четверть перехода – около пятнадцати километров. Расстояние, с которого заметен сигнальный костер на вышке, особенно, если в костер добавляется бочонок с нефтью.

8

Земляная смола – сырая нефть.

9

Ползуны – разведчики.

10

Одвуконь – имеют по два коня. Второй обычно привязан к задней луке седла, и используется, как перевозчик поклажи, но всегда готов заменить главного коня.

11

Лодками в те времена назвали все суда, что плавали по рекам и по морю, и драккары, и лодьи, и ушкуи.