Живший когда-то…(сборник). Артур Алехин

и отправился спать в свою комнату.

      Проснувшись утром, Василий оделся и пошёл умываться. Он прошёл мимо сестёр и матери, ничего им не говоря. После он зашёл на кухню, где его мать и две сестры сидели и что-то считали, записывая на бумаге.

      – Что считаете? – спросил Василий.

      Ответа не последовало. На него вообще не обращали внимания, будто его и не было.

      – Ладно, я понял. Берите мою долю и делайте с ней, что хотите, если вопрос ставится таким образом.

      Никакой реакции всё равно не последовало.

      – Ау! Может, хватит!? – повысив голос, прикрикнул Василий. В этот раз отреагировала его мама, печальным усталым голосом:

      – Не кричи, Вась, у нас горе, не до тебя сейчас. Вечно ты не к месту встреваешь.

      – Какое у вас горе?

      – Сынок мой, Васенька, вчера днём скончался, – сказала мать и снова заплакала.

      Тут же сестры подхватили плач, и на кухне невозможно стало находиться. Женский плач вперемешку с визгом и истерическими воплями – Василий не выносил этого. Он вышел из кухни. «Значит, вот так, да? Решили превратить эту идиотскую шутку в абсурд? Хорошо!» Василий вновь вошёл в кухню.

      – Мама, а скажи мне, когда меня будут хоронить?

      – Завтра, сынок, в девять утра.

      – Не против, если я приду? – с иронией спросил Василий.

      – Конечно, сынок, Васенька был бы рад, – серьёзно и так же опечаленно ответила мать.

      Весь следующий день Василий лежал на кровати у себя в комнате. Он слышал, как его мама и сёстры по телефону решали вопросы о похоронах, узнавали расценки, какие-то документы, относящиеся к этому. «Что за бред? Да что за чушь? – снова раздражаясь, думал Василий, – в чём шутка? Где тот момент, когда я должен буду засмеяться? Надо же, устроить такой спектакль из-за того, что я не пожелал отдать свою часть денег! Зачем же мне тогда давать право голоса? Такой закон, такие правила! Какие, к чёртовой матери, правила! Если я пользуюсь своим правом иначе, чем хочет большинство, меня хоронят заживо. Интересные правила! Всё потому, что нет никаких правил. Они просто должны быть, поэтому есть. Ну, ладно! Бог им судья. Меня больше интересует другой вопрос: что будет завтра в девять утра? Они что, на самом деле пойдут и будут проводить целую процедуру захоронения? Интересно, интересно. Интересно, когда всё это закончится. Я чувствую, чувствую, что моя внутренняя сила иссякает. У меня нет сил бороться с ними. Я понимаю: всё, что происходит в последние два дня, – это бред. И вся моя семья, вся моя жизнь – это полный бред. Но этот бред, он будто впитывает меня. Сначала я его на протяжении всей жизни, а теперь – он меня».

      Внезапно у Василия появилась мысль, которую он сразу назвал предательской: «А может, я и в самом деле умер? Нет, конечно, нет. Кстати, а кто в гробу-то завтра лежать будет?»

      Мысли Василия прервал знакомый голос, с которым он общался вчера:

      – Слушай, а может, тебе в самом деле просто признать, что ты умер, и продолжить жить?

      Василий удивился не голосу, а предложению:

      – Как это так? Признать, что я умер? Я