Древний Аллан. Дитя из слоновой кости. Генри Райдер Хаггард

сказал Сэвидж, – перед оставлением Англии его светлость обеспечил мою старую мать и вдовую сестру с детьми. Теперь от меня никто не зависит. Поэтому я пойду с вами и в остальном полагаюсь на Бога.

      – Итак, все решено, – сказал я, – теперь надо позвать Бабембу.

      Старик принял известие о нашем решении более спокойно, чем я предполагал.

      – Макумазан, – сказал он, – я ждал от тебя таких слов. Если бы это сказал другой, я счел бы его безумным. Но я считал тебя таким, когда ты отправлялся в Землю Понго, а ты вернулся невредимым. Я надеюсь, что так будет и на этот раз. А теперь прощай. Я должен увести своих людей, прежде чем придут сюда эти арабы. Может произойти битва, нас мало, и нам придется умереть. Если они скажут, что твои лошади не могут пересечь пустыню, отпусти их. Мы поймаем и сохраним их до тех пор, пока ты не пришлешь за ними. Не надо больше подарков. Ты уже оставил мне ружье, пороху, пуль и – что дороже того – память о тебе и твоей мудрости и храбрости. С того дальнего холма я буду смотреть, пока ты не скроешься из виду. Прощай.

      И, не став ждать моего ответа, Бабемба ушел, проливая слезы из своего единственного глаза.

      Через десять минут остальные мазиту простились с нами и ушли, оставив нас одинокими в опустевшем лагере среди нашего уложенного багажа.

      Вскоре Ханс, полоскавший недалеко от нас котелок, поднял голову и сказал:

      – Идут, баас. Целый полк идет.

      Мы оглянулись. По направлению к нам ровными рядами медленно двигались всадники на покачивающихся верблюдах. Не доезжая ярдов пятидесяти до нас, они остановились и начали поить в ручье своих верблюдов, по двадцать за раз.

      От них отделились двое людей, в которых я узнал Харута и Марута, с поклоном остановившихся перед нами.

      – Доброе утро, господин, – сказал Харут лорду Регноллу на ломаном английском языке. – Итак, ты решил посетить с Макумазаном наш бедный дом, как посетили мы твой богатый замок в Англии. Ты думаешь, что мы похитили твою леди. Это не так. В Стране Кенда нет белой леди. Она наверняка утонула в Ниле, потому что ходила во сне. Мы очень жалеем тебя, но боги знают, что делают. Они дают и берут, когда хотят. Но к тебе снова вернется твоя жена еще более прекрасной, и к ней вернется ее душа.

      Я удивленно смотрел на Харута. Я ничего не говорил ему о потере леди Регнолл рассудка. Откуда он мог узнать об этом?

      – Мы рады, господин, – продолжал Харут, – принять тебя, но, правду сказать, это очень опасное путешествие, ибо Джана не любит чужестранцев. Смотри, на твоем лице уже лежит печать страдания, причиненного слоном.

      Потом Харут обратил свое благосклонное внимание на Сэвиджа.

      – И ты идешь, Бена? Что же, в Земле Кенда ты узнаешь многое о змеях и о другом.

      Тут Марут, улыбаясь во все лицо и обнаруживая ряд ослепительно-белых зубов, что-то шепнул на ухо своему товарищу.

      – Ох, – продолжал Харут, – мой брат говорит, что ты встретился с одной змеей в Натале и сел на нее так тяжело, что сделал ее плоской. В Земле Кенда мы покажем тебе лучшую змею, но ты не будешь сидеть на ней, Бена!

      Мне, не знаю почему,