Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга первая. Илья Деревянко

Можно, правда, попробовать его опередить, что я и сделаю. Однако шансы примерно 70 на 30 в пользу противника. Лично я, при таком раскладе, успел бы подорваться… Интересно, какой у него болевой порог?! Если высокий, то шансы… Ага! Вот он, родимый!!!»

      В пролете возникла знакомая, мощная, чуть прихрамывающая фигура в рабочем комбинезоне с «узи», с глушителем в правой руке и с небольшим чемоданчиком в левой.

      Добросовестный тип и… осторожный. «Узи» у него для двух целей – устранить возможную помеху по пути и произвести контрольные выстрелы после взрывов гранат.

      «Гримироваться посчитал излишним. Свидетелей все равно не останется. А комбез – очень кстати! Вылезет потом из канализации с независимым видом. Дескать, трудился там, говно вычерпывал», – мысленно отметил я, выдавливая слабины с пусковых крючков.

      Пф-ф-ф-ф… – два хлопка слились в один. А пули (как и было запланировано) прошли впритирку с ушами противника, разодрав каждое из них и разбив оконные стекла.

      Тр-р-р – уронив чемоданчик, ответил он короткой очередью, но, будучи сильно оглушен, промазал… (Кстати, совсем не много! Ай да молодец!)…

      Пф-ф-ф-ф… – мгновенно сменив позицию, я снова пальнул с двух рук, на сей раз целя впритирку к затылку и бровям. (Еще сильнее оглушить и чтобы кровь глаза заливала.) Поставленной перед собой задачи я не достиг. Вернее, достиг лишь отчасти. Подвело (чего греха таить) раненое предплечье, внезапно стрельнувшее острой болью. И если по затылку пуля чиркнула как положено (Малыша заметно шатнуло), то брови остались в целости и сохранности. Невзирая на подпорченную ориентацию в пространстве, бывший вэвэшник с похвальной быстротой сместил прицел в мою сторону. Но не успел нажать спуск.

      Сквозь полуразбитое окно с треском и звоном влетел, как мне померещилось, громадный живой шар и подмял под себя вражеского спеца. Я со всех ног бросился к месту схватки, однако к моему прибытию там все было кончено. Малыш корчился на полу от боли, глухо стонал сквозь стиснутые зубы, пожирал нас ненавидящим взглядом, но сделать больше ничего не мог. Очевидно, Васильич, не мудрствуя лукаво, поразил ему болевые и парализующие точки, знакомые читателям по предыдущим книгам.

      – Тепленьким взял! – довольно улыбнулся Логачев, выдернул из щеки крупный осколок стекла, забрал у пленного «дежурную гранату», «узи» и попросил: – Дай, пожалуйста, «браслеты».

      Я протянул ему самозатягивающиеся наручники. Перевернув Малыша лицом вниз, Петр Васильевич «окольцевал» ему руки за спиной, а щиколотки крепко связал белым шелковым шнуром. (Видать, помародерствовал малость в пустующей квартире наверху.) И, в завершение, заткнул рот какой-то скомканной грязной тряпкой.

      Из жилища Панферова высыпали любопытствующие члены группы.

      – Нашли что-нибудь полезное? – спросил я Филимонова.

      Вместо ответа он протянул мне пухлую записную книжку в кожаном переплете с именами, фамилиями, телефонами. Раскрыл ближе к концу и ткнул пальцем в страничку, испещренную бисерным