Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга первая. Илья Деревянко

позволим тебе умереть мужчиной. Вот сейчас я тебе отрежу твой член с яйцами и вставлю тебе в рот. Как думаешь, в таком виде пустят в рай?!

      – Шакал! – перешел на русский мой визави. – Вонючий билат!!!

      – Дело хозяйское, – пожав плечами, я сделал легкий надрез в основании мошонки.

      – Нэт! – В тусклых глазах вспыхнуло дикое отчаяние. – Лучше скажи, что хочишь??!!

      – Давно бы так. – Я отодвинул лезвие и вперился в горца тяжелым немигающим взглядом: – Сколько человек в группе?!

      – Было шесть… вместе со мной. Змея вы убили… меня тоже. – Голос чеченца стал прерываться, затухать.

      – Как тебя звали?

      – Коб…ра.

      – Кто остался?

      – Старший, Малыш… Слон…Профе-ес-сор…

      – Из каких они спецслужб?

      – Стар…ший из ФСБ, Малыш – спецназ Внутр… ар – кхе-кхе, – побелев как простыня, он закашлялся, брызгая кровью.

      – Про иностранца спроси! Про куратора! – вновь принимаясь орудовать шилом, рявкнул мне в ухо Логачев.

      «Так Панферов расскажет. В чем проблема-то?» – мысленно удивился я, однако спорить не стал и, когда кашель стих, вновь обратился к умирающему:

      – Кто непосредственный куратор группы?

      – Америк… нец… корреспон… Си-эн-эн. – Смерть уже приблизилась вплотную, и я почти физически ощущал ее ледяное дыхание. Тело боевика характерно задергалось.

      – Имя! Имя назови!!! – закричал я.

      – Джо… зеф… Родж… – на последнем издыхании выдавил он и обмяк. Я приложил палец к его сонной артерии. Пульс отсутствовал.

      – «Двухсотый»! – выпрямившись, констатировал я и, немного помедлив, проворчал: – Зачем ты меня «куратором» чуть не оглушил? Я б мог узнать что-нибудь еще. Например, местонахождение их основной базы или адреса конспиративных квартир.

      – Он бы не успел, – лаконично возразил Петр Васильевич.

      – Ну-у… тогда настоящее имя Старшего.

      – Он мог сам не знать.

      – Пусть так, – нехотя согласился я. – Но чертова иностранца по-любому сдаст с потрохами Жорес!

      – Ты уверен? – прищурился Логачев.

      – Разумеется! Старый пидор жив-здоров, ни одна из пуль под кровать не залетала, а кончать с собой липовый академик не станет. Такие чмыри панически боятся смерти. Значит, выложит все без утайки, на блюдечке с голубой каемочкой!

      – Кто знает, кто знает… – задумчиво произнес полковник.

      – ??!!

      – Видишь ли, Дмитрий, предчувствия бывают не только у тебя.

      – А что там стряслось? – встревожился я.

      – Я не ясновидящий, – пожал плечами седой богатырь. – Давай сходим, посмотрим и точно узнаем.

      Забрав осиротевший ствол, а также найденную у покойного связку ключей и отмычек, мы оставили труп Кобры на лестничной площадке, вернулись в квартиру, поднялись в спальню и… остолбенели! Одетый в женское кружевное бельишко, Жорес Панферов стоял на кровати, словно на трибуне, гордо задрав припудренную физиономию с накрашенными губами. Голые ноги «академика и лауреата» были