Хроники майора Корсакова. Том 3. Книга первая. Илья Деревянко

Там вовсю продолжалось веселье. Посреди двора стояли два одинаковых черных «Мерседеса».

      – Который твой? – спросил Сибирцев очнувшегося Лисянского, с силой потянув наручники вверх.

      – Об-ба-а-а! – болезненно простонал пленник. – Но левый… немного… барахлит. Хва-а-атит!

      – Сигнализация? – будто не слыша его, продолжал Костя.

      – Отключена! Мои тачки зде-есь никто-о-о не посмеет тронуть… Отпусти-и-и-и!

      Я сделал знак напарнику. Тот немного ослабил давление.

      – Где ключи от правого? – Я поднес связку к глазам Могилы.

      – Вот. – За отсутствием рук он ткнул в нужный ключ носом.

      – Отлично, – улыбнулся я. – Давай прокатимся в одно уютное местечко!..

      Глава IV

      «Уютное местечко» представляло собой старинное, заброшенное кладбище самоубийц за чертой города. Облюбовали мы его в процессе подготовки операции, исходя из следующих соображений:

      1. Кладбище издавна пользовалось дурной репутацией, а потому, даже бомжи, наркоманы и пьяницы, предпочитали сюда не соваться. Ни днем, ни, тем более, ночью.

      2. Удобство проезда. Оно находилось в пятнадцати с половиной километрах от кольцевой дороги, метрах в пятистах от Ленинградского шоссе. То есть нам не приходилось петлять по улицам Н-ска.

      3. Поскольку кладбище заброшенное, никем не посещаемое, то тут и схороним господина Лисянского, ежели вдруг помрет при наркодопросе…

      Затормозив у ветхой полуразвалившейся ограды, я первым вышел из машины. Следом вывалился Могила, грубо вытолкнутый Сибирцевым. Затем появился сам Костя, пошарил в кустах и достал оттуда две заранее приготовленные лопаты.

      – Это зачем? – голос «крутого» заметно дрогнул.

      – А ты угадай, – подмигнул я.

      Костя зловеще ухмыльнулся. По телу Лисянского прошла длинная судорога, губы затряслись. Лицо превратилось в маску безмолвного ужаса.

      – Топай, – пихнул его в спину я. – И не бзди… пока. Если будешь себя хорошо вести, лопаты, возможно, и не понадобятся.

      Приободренный таким образом пленник понуро зашагал среди осевших, неухоженных могил без крестов. Первым шел Сибирцев, выбирая удобную площадку (или полянку). За ним – сгорбленный Лисянский и в арьергарде – ваш покорный слуга. Вокруг стояла мертвая тишина. Простите за избитое выражение, но тишина действительно была мертвой: ни криков ночных птиц, ни звуков, ни шорохов… Словом, ничего! Только легкий шелест наших шагов по неровной тропинке. Повсюду, окруженные прошлогодним бурьяном, росли старые, корявые деревья. В бледном свете луны они отбрасывали странные, шевелящиеся тени, похожие на чудищ из кошмарных снов. В воздухе не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка. Сильно пахло гнилью и плесенью. Короче, местечко было то еще! Даже у такого толстокожего типа, как я, нет-нет да пробегали по спине мурашки. Как потом признался Костя – у него тоже. А Лисянского вовсе колотил зверский озноб. Время от времени авторитет жалобно всхлипывал и пускал носом