Странствующий оруженосец. Марина Смелянская

от смеха, Ани резко развернулась и бросилась бежать через поле к деревне. Мишель на этот раз не стал ее преследовать, лишь крикнул вослед:

      – Где проверять-то будем? А?

      Девушка остановилась, посмотрела на него через плечо и, вскинув руку в сторону сарая, притулившегося у края поля на дальнем его конце, побежала дальше.

      Мишель некоторое время постоял, усмехаясь и покачивая головой, и только собрался повернуться и идти восвояси, как сильный удар лап в спину свалил его на колени. Сал, пробежав немного за лошадью, опомнился, кинулся обратно и, увидев, что хозяин все еще там, где он его оставил, радостно кинулся к нему, как всегда, изо всех своих собачьих сил.

      Добрался до дому Мишель уже в сумерках, но, тем не менее, приказал согреть воду и наполнить ею огромную бочку – не идти же к девушке, пусть и крестьянской, грязным, как чушка…

      …Ани оказалась весьма искушенной в любовных играх, и Мишель едва волочил ноги, возвращаясь домой в млечно-белом предутреннем тумане, который оседал на лице противной холодной пленкой. Он с удовольствием остался бы спать в душистом сене, уткнувшись носом в ароматный разрез платья на груди Ани, но она боялась младшей сестры, которая приметила, как старшая уходила из дома и не преминула бы наябедничать строгому отцу. Поэтому ей нужно было вернуться до света, чтобы с раннего утра, как ни в чем не бывало, заняться хозяйством, и пусть эта мелюзга попробует что-нибудь доказать. Разумеется, на следующую ночь было назначено очередное свидание, и разрумянившаяся девица, поцеловав Мишеля в щечку, покинула его. Разговоры о младших сестрах и суровом отце напомнили ему о собственном брате, который запросто мог выдать его, и об отце, который уже как-то высказал ему в довольно бесцеремонных выражениях свое мнение относительно его любовных похождений. Полежав немного, покусывая травинку, Мишель со вздохом оделся, спрыгнул с сеновала и поплелся к замку.

      Выбравшись из-под цепких веток шиповника, Мишель стянул плащ и с силой встряхнул его.

      – Ну, и где же ты шлялся? – голос отца прогремел в тишине так внезапно и громко, что Мишель, сильно вздрогнув, выронил из рук плащ и вскинул голову. Барон Александр был полностью одет, видно, он так и не ложился, задумав подстеречь сына.

      – До… до ветру ходил… – проговорил Мишель, сглотнув сухой колючий комок в горле.

      – В соседнюю деревню! Так я тебе и поверил, негодяй! – с этими словами барон, будучи намного выше и сильнее сына, без труда справился с его невольным сопротивлением и, крепко держа за ворот, так, что Мишель и головы повернуть не мог, повел в башню. На деревянной лестнице, ведущий из нижнего зала донжона на второй этаж, Мишель споткнулся, грохнув коленями о ступеньки, но барон только встряхнул его, как щенка, не останавливаясь, и Мишелю пришлось, стиснув зубы, шагать рядом с ним, превозмогая слабость в немеющих от острой боли ногах.

      Барон втолкнул Мишеля в свой кабинет и отпустил.

      – Стой здесь и слушай, что я тебе буду говорить, –