Змеиный узел. Влад Костромин

Володю.

      Володя, используя инерцию, ударил противника левой в лицо. Тот отшатнулся, но потом, пригнувшись, бросился на Печкина и оба, сцепившись, упали на землю.

      – Сережа, не надо! – кричала над ними Валентина.

      Участковый и следователи, переглянувшись, двинулись к драке. Но, их вмешательство не потребовалось. Рослый директор, словно ледокол «Ленин», продавился, рассекая толпу, и оказался там раньше.

      – Совсем совесть потеряли! – словно нашкодивших котят тряся их за шкирки, приговаривал Виктор Владимирович. – Такой день, а вы льете воду на мельницу мирового империализма! Премии лишу, уроды!

      «Уроды» пристыженно молчали и лишь их головы качались в ответ. Со стороны директор напоминал неумелого кукловода, впервые взявшегося выступать на публике.

      – Завтра оба ко мне в кабинет! – напоследок сказал он и отпустил драчунов.

      Они, злобно посмотрев друг на друга, разошлись и стали в толпе, демонстративно не глядя по сторонам.

      Гроб на вожжах опустили в могилу. Она словно вздохнула, принимая гроб.

      – Закапывайте, – махнул рукой отец и отвернулся.

      Сильный порыв ветра вдруг сорвал целое облако розовых лепестков с куста шиповника, росшего на соседней могиле, и швырнул в могилу, словно букет из роз. Люди в толпе начали усиленно креститься и бормотать молитвы.

      – Это Вова Лучкин по кличке Клопик, он же Печкин, – негромко просветил участковый, заметив, что Андрей Иванович рассматривает драчунов, – местный киномеханик, бывший почтальон. Он часто ночует на этом кладбище. Второй – Сергей Старостенко, по кличке Корявый, механизатор.

      – А в шлеме кто? – спросил Слава.

      – Это Паша Кондураке по кличке Танкист, молдаван из Басарабяски.

      – Пройдемся? – предложил Андрей Иванович, видя, что люди потянулись к свежей могиле – поминать покойного.

      – Давайте.

      – Странно, тут одни осины растут, – заметил Слава.

      – Местный обычай, – пожал плечами участковый. – В Афоньевке такая же картина на кладбище, да и в окрестных деревеньках тоже.

      Они отделились от толпы и неспешно начали осматривать кладбище, разглядывая забытые полустертые имена на надгробьях. Внимание глазастого Славы привлекла покрытая мхом каменная могильная плита.

      – Железнодорожный мастер Николай Ефимович Бельский, – прочел он надпись с ятями, – 1825 – 1875 год. Откуда тут железнодорожный мастер?

      – Железка через Дроновку проходит.

      – Где Дроновка и где Карловка?

      – Не так уж и далеко.

      – Сколько же лет Карловке?

      – Никто не знает точно, но лет двести-двести пятьдесят как минимум.

      – Для такой старой деревни слишком маленькое кладбище, – заметил Андрей Иванович.

      – Может, раньше в другом месте хоронили? – пожал плечами участковый. – Народ тут скрытный, никто ничего толком не расскажет.

      Какая-то птичка монотонно нудела: «рю-пинь-пинь-рю».

      – Зяблик