Сказки ленивого бора. Сборник. Анастасия Попова

а я…» – мне так захотелось праздновать со всеми, просто наслаждаться разноцветным салютом, который уже начался, но нет, я решила, что должна видеть большее и добровольно согласилась на эту пытку.

      «Нам здесь жить

      Сеять хлеб, детей растить», – вдыхая гражданский пафос, звучала песня, под которую мы когда-то выбирали ныне действующего губернатора. Фиолетовая хризантема распустилась на пасмурном небе. Здесь жить хотелось, но не с этими людьми.

      Народ стал расходиться. От досады я наступила на корку от банана и смачно шлёпнулась. Стёкла от пивной бутылки вонзились в локоть. Люди проходили мимо, не обращая на меня внимания. Я громко заревела. «Что вы за звери!» – закричала я, но никто даже не отозвался. Грязная и разбитая, я побрела домой. У входа я чуть не столкнулась с Соней из 534 комнаты. У ней из плеч торчали ноги, а откуда росли руки я не скажу. Но это меня не удивило – Соня всегда все роняла и всегда все портила. Удивило меня другое – она не поздоровалась. Соня всегда всем знакомыми и незнакомыми говорила: «Привет», а мы с ней какое-то время даже жили в одной комнате.

      Дверь была открыта. Мои уже вернулись. Я вошла. Девочки испугано уставились на меня.

      – Сквозняк, – сказала Тоня и поспешила закрыть за мной дверь.

      У Тони был огромный живот, точнее, сумка, как у кенгуру, которую она, скорее всего, чем-то набила. Вместо левой груди красовался калькулятор, а вместо правой – блокнот. Даша стала очень маленькой и худенькой. Она сгорбилась и приняла позу, говорящую «не бейте меня». Она была серой – серые глаза, серая кожа, серые волосы, серая одежда… Впрочем, из всего того, что я видела сегодня, Даша была самым приличным существом. И, если трезво рассудить, быть никакой еще не значит быть плохой.

      – Что будем варить? – спросила Тоня.

      – Только не рис. Я макароны купила, – сказала я.

      – О! Рис! Даша, твои макароны?

      – Нет.

      – Будем варить рис.

      – Вы что меня не слышите? Ау! Я тут!

      Я вспомнила, что уже за двенадцать и можно смотреть в зеркало. Я скинула одеяло. Тоня вскрикнула, Даша выпучила глаза.

      – Сквозняк? – неуверенно произнесла Тоня.

      А это была я. Я с прекрасной, чистейшей, тончайшей душой, но без отраженья. Я – пустое место, я без тела. А– а-а!!!!!! Не может быть! Я читала умные книжки, я подбирала бездомных животных, я мечтала придумать лекарство от рака, я защищала маленьких от больших, я подавала нищим, я хотела хорошую работу и нежного мужа. Я такой же человек, как и все, я не могу быть ничем!

      В моих, так сказать, висках стала бешено пульсировать, так сказать, кровь: «Это ошибка, тут что-то не так».

      Я настолько чиста, что не имею тела, моя душа совершенна, как у архангела, поэтому не может быть облечена в оболочку? Нет. Я знала о своих проступках и минусах. Например, я так же, как коменда, люблю погавкать и покомандовать. У меня вполне могла вырасти пасть…

      Меня обманули! Голос обещал, что я увижу людей такими, какие они есть, а они увидят истинную меня.