Без срока давности. Нора Робертс

ты?.. Немедленно перестань!

      – Штаны велики!

      – Ну так подтяни пояс, черт побери!

      В ответ на нетерпеливый приказ Евы по щеке Пибоди скатилась еще слезинка.

      – Широки в талии. И даже на попе немного отвисают. Я похудела! Наконец-то похудела! В прошлый раз форма была точно по фигуре, а теперь немножко велика!

      – Хорошо, отлично, круто. А теперь соберись!

      – Я очень старалась, особенно в последнее время. Ходила в спортзал три раза в неделю. Бросила взвешиваться, потому что цифра на весах никак не желала меняться. Ты не знаешь, каково это…

      Ева достала из шкафчика форму. Ей неприятно было раздеваться перед кем-либо, кроме Рорка, но она начала стягивать с себя одежду.

      – Может, и не знаю. По крайней мере, не вполне. Зато я была тощей. Не худой или стройной, а тощей. Слабой. Пришлось потрудиться, чтобы окрепнуть и нарастить мускулы. Так что я представляю, каково смотреть в зеркало и быть недовольной тем, что видишь.

      – Никогда не думала об этом в таком ключе.

      – Сидеть на диете и качать мускулы нужно, чтобы стать сильной и подтянутой, а не чтобы увидеть цифру на весах.

      – Я знаю. Увидеть цифру тоже хочется, но я знаю. Занимаюсь рукопашным боем.

      – Хорошо.

      Ева натянула форменные брюки и постановила, что сидят они как всегда.

      – А все-таки… не стала моя попа поменьше?

      – Господи, Пибоди!

      – Ну же, будь другом – ответь. Стала или нет?

      Ева натянула куртку и посмотрела на Пибоди долгим пристальным взглядом.

      – Вообще никакой попы не вижу.

      Пибоди исполнила танец радости.

      – Спасибо. Не забудь надеть медали.

      – Угу.

      – Помочь пристегнуть? Этакая тяжесть…

      – Отвали. В следующий раз буду переодеваться у себя в кабинете.

      Пибоди с улыбкой застегнула куртку.

      – Сегодня я горжусь тем, что ношу форму. То есть я всегда горжусь, но сегодня особенно.

      – Потому что штаны тебе велики?

      – Ну и поэтому. Но прежде всего из-за Трухарта. Я горжусь тем, что надеваю ее ради Трухарта.

      Да, ради Трухарта, подумала Ева, доставая коробку с медалями.

      Когда она вошла в зал, Бакстер, сменивший модный костюм на полицейскую форму, уже сидел в первом ряду.

      – Чуть не опоздали, лейтенант.

      – Время еще есть. Слушай, ты должен со мной поменяться – стоять на сцене рядом с Трухартом.

      Бакстер поднялся на ноги.

      – Благодарю за предложение, но Трухарт заслуживает того, чтобы стоять рядом со своим лейтенантом. А я буду сидеть здесь, в центре первого ряда – тебе тоже занял местечко, Пибоди, – и наслаждаться моментом. Вон его мама и девушка. Скажите им что-нибудь.

      – Скажу – после церемонии.

      Ева обошла сиденья сзади, пробираясь сквозь море синих форм, и тут заметила майора Уитни, который стоял в стороне и беседовал с шефом Тибблом. Она двинулась было к Трухарту, показавшемуся ей сейчас совсем юным, слегка бледным и свежим,