Небесный огонь. Ариадна Борисова

Множество колен сменилось в долгом пути. От народа осталось чуть больше двадцатки аймаков. До северных мест добрались девять родов, а в Элен осели шесть… Алахчины растеряли свою просвещенность, письмена, чистоту крови и даже язык. Теперь не узнать, какая его часть принадлежала им, а какая была привнесена с говором других племен. Эта чаша – все, что мы, потомки алахчинов, сумели сохранить с их тайной.

      – Ну, еще Круг девяти священных заповедей и умение лепить чаши с солнцем в боках, – добавила Вторая.

      – Мы были счастливы услышать о твоем желании написать домм об Элен.

      – О том, что ты придумал письмена…

      Поворачивая чашу в руках, Сандал жадно всматривался в тисненые знаки. Они снова живо напомнили ему первый день в селенье верховного Ньики. Сверху и снизу с четырех сторон сосуда смотрел на него знак-глаз.

      – О чем здесь говорится?

      Хозяйки недоуменно переглянулись:

      – Мы думали, ты разгадаешь!

      – Увы, – огорчился жрец, – мне неизвестны звуки алахчинской речи.

      – Что же делать? – растерялась Третья. – Значит, мы открыли тайну не тому человеку?

      – Я давно знаю об алахчинах почти все, что вы рассказали, – успокоил Сандал. – Прошу, оставьте пока чашу. С ней ничего не случится. Я попытаюсь найти ключ к загадке. А не найду, так верну вещь обратно.

      Пряча разочарование, старухи собрались удалиться, но тут в юрту вбежала Айана. Лицо девочки было взволнованное, щеки горели. Встревоженный, жрец не стал порицать ее за нарушение запрета подниматься на священную гору.

      – Мне сказали, что вы здесь! – выпалила она.

      – Во-первых, добрые гости предупреждают о своем приходе, прежде чем войти, – холодно заметила Вторая Хозяйка. – Покашливают или, например, стучат в дверь.

      – Во-вторых, гости приветствуют хозяев дома и сообщают новости, – сухо напомнила Третья.

      Девочка начала сразу с новостей:

      – А у нас кто-то лодку увел!

      Чиргэл и Чэбдик только сегодня хватились лиственничной лодки. Она пропала из озера Травянистого. Болот отыскал какие-то отпечатки, вдавленные в берег мыса Большой Реки. Близнецы удостоверились: днище именно их лодки проскребло здесь песок. Изделие отца они бы ни с чьим не спутали. Нашлись и следы ног, но очень размытые.

      – А рядом валялся клочок черной медвежьей шерсти, – всхлипнула Айана. – Мальчишки долго думали. Болот сказал, что Илинэ, наверное, шла домой с пира. Похититель подкараулил ее на дороге в том месте, где стоит юрта Долгунчи. Долгунча как раз повесила шкуру сушиться на изгородь. Этот человек схватил Илинэ, завернул в медвежью шкуру и унес в лодку…

      – Значит, дочь Лахсы жива, – кивнула Вторая Хозяйка.

      Айана прикрыла плачущее лицо локтем и задела чашу на столе. Не успели старухи вскрикнуть, как девочка придержала ее.

      – Осторожно! – выдохнула Третья.

      Шмыгая носом, Айана пробормотала:

      – Не сломается, даже если упадет… У алахчинов обжиг крепкий.

      – Что