Реквием для меццо. Кэрола Данн

о большевистских ЧК и ОГПУ – «достойных» преемниках царской секретной полиции, известной своей жестокостью и антисемитизмом.

      В сопровождении Пайпера скрипач неохотно покинул гримерную.

      – Пойти с вами? – спросила Дэйзи Мюриэл.

      – Нет, благодарю, но вы ведь никуда не уйдете?

      – Нет-нет, не волнуйтесь.

      Уйти из комнаты, где полно подозреваемых, которые, возможно, только и ждут, чтобы излить ей душу? Ни за что!

      Она направилась к Оливии Блейз.

      – Сигарет не найдется? – сразу же поинтересовалась соперница Беттины за партию меццо-сопрано.

      Дэйзи села с ней рядом и отрицательно покачала головой.

      – Жаль. Вообще-то я не курю – уж очень вредно для голоса, – однако порой… Дэйзи Дэлримпл, правильно? Нас официально не представили, но, думаю, вы догадались, что я Оливия Блейз.

      – Да, я слышала вашу «Кармен» на днях у Абернати. Просто великолепно.

      – Благодарю вас. Я многим обязана Роджеру, мистеру Абернати. Что проку от хорошего голоса, если его не развивать. Частные уроки дорогие, а он берет с меня очень мало. Первоклассный преподаватель и человек добрейший.

      – Как вы с ним встретились?

      – Пела в хоре. Просто не могла не петь, хотя очень уставала к вечеру – работала стенографисткой.

      – Терпеть не могла стенографию, – произнесла Дэйзи с глубокой симпатией.

      – Я и сейчас иногда стенографирую, и пением тоже удается немного заработать. На большую оперную сцену без связей не попасть, а Роджер – милейший человек, но протекцию составить не способен. Хотя Беттина все равно не дала бы.

      С трудом сдерживая любопытство, Дэйзи осторожно спросила:

      – Похоже, с ней было непросто ладить.

      – Непросто!.. Я часто у них бывала и насмотрелась, как она о Роджера и Мюриэл ноги вытирала. Мюриэл-то мирилась с этим, потому что ей деваться некуда, а вот Роджера любовь совсем ослепила. Бедняга выглядел до ужаса нелепо. Эта ехидна так кому-то насолила, что дело дошло до убийства. Надеюсь, Роджер оправится?

      – По мнению доктора Вудварда, он будет в состоянии побеседовать с мистером Флетчером уже сегодня, самое крайнее – завтра.

      – С мистером Флетчером? Полицейским? Он ваш друг, так ведь? Меня никогда прежде не допрашивала полиция. – Оливия заерзала на стуле; на ее живом, обычно лукавом лице читалась нерешительность. – Черт, как же мне не хватает сигареты.

      – Мистер Кокрейн курит. Может, попросить у него?

      – Я не взяла бы сигарету у Эрика Кокрейна, даже если б мне хотелось затянуться в последний раз в жизни!

      – А мне показалось, что он увлечен вами.

      – И мне так казалось, пока Беттина не пригрозила, что расскажет его жене, если он не отдаст ей партию в «Реквиеме». Там Урсула Кокрейн всеми деньгами распоряжается, без ее кошелька дорогому Эрику славы не видать. Но мне важны были не деньги, а связи. Зря только время на него потратила!

      – Вы хотите сказать, что… О боже мой!

      – Девушке без денег и без родственников приходится как-то