Стокгольм delete. Йенс Лапидус

будет возражать ее контора. Во-вторых… почему бы ей сразу не ответить: меня не интересует эта работа.

      Все так… но она никак не могла додумать мысль до конца.

      И вот на тебе: не ночь, а кошмар. Жеваные простыни, немотивированный гнев на неплотные жалюзи, раздражающая музыка неизвестно у кого.

      Инспектор Кулльман. Ну, нет, не только инспектор Кулльман. Не только его странное предложение. Ее сосед. Идиот.

      И музыка известно у кого. У идиота в соседней квартире. Не в первый раз. Вильяму двадцать три, коммивояжер или что-то в этом роде. С ума сходит от Авичи и Келвина Харриса. И только на максимальной громкости. И желательно – среди ночи. И как назло – его гостиная через стенку от ее спальни.

      Колонки грохочут дважды в неделю. С тех пор как он переехал, она вывела среднюю цифру: дважды в неделю. Именно ночью. В лучшем случае рано утром. Идиоту неведомо, что некоторым надо выспаться и утром идти на работу. Эмили уже заходила к нему. Четыре раза. И днем, когда встречались, – он каждый раз обещал исправиться.

      Она мучительно старалась уснуть. Вспоминала годы учения в юридическом. Мысль была поначалу вот какая: помогать людям. Но постепенно выветрилась. И не только у нее: все ее сокурсники прошли ту же эволюцию. Никому не нужны адвокаты-защитники. Грязная работа. Требовались юристы, обеспечивающие финансовые транзакции. Смазка для колесиков большого бизнеса. Никто не говорил о людях. Никто не говорил, что хочет защищать кого-то в суде. И самое главное – работу в адвокатских бюро, занимающихся именно адвокатурой, защитой обвиняемых, получить почти невозможно. Таких бюро очень мало.

      К концу курса и для Эмили, и для ее друзей стало ясно: есть два пути. Либо в обвинители, либо в крупные адвокатуры, обслуживающие еще более крупные предприятия.

      Она встала, надела тренировочные брюки и вышла на лестничную площадку. Музыка здесь слышна меньше. Почти не слышна. Но не спать же ей на площадке.

      Она позвонила в дверь.

      Молчание. Грохот музыки.

      Посмотрела на часы – половина четвертого утра.

      Позвонила еще раз.

      На этот раз Вильям открыл. Волосы торчком, глаза красные. Либо пьян, либо обкуренный. За его спиной в дымном полумраке еще три фигуры – сидят на диване, уставились в компьютер. Наверняка перелистывают «Спотифай» или «Ютьюб». Ищут чего погромче. Сволочи.

      Он мутно улыбнулся.

      Поганец. Идиот. С нее хватит.

      – Я уже с тобой говорила не раз. Твои динамики стоят у стены моей спальни. Убавь громкость.

      – Ну что ты раскипятилась, телочка? Заходи лучше к нам, попрыгаем… – Он продолжал улыбаться.

      С нее хватит. Ей нужно выспаться хотя бы сегодня.

      Правая рука распрямилась, как пружина, и врезала прямо в ухмыляющуюся физиономию.

      Из носа брызнула кровь.

      – Ты что, спятила? – парень зажал нос рукой.

      – Убавь громкость, – тихо и яростно сказала Эмили. – Если с тебя хватит, убавь громкость. Если нет, могу добавить.

      Приятели сообразили – что-то не так. Они неторопливо поднялись со