Любовь творит чудеса. Кэйтлин Битнер Рот

днем ни ночью ты больше не будешь разгуливать по улицам одна. Ты уже достаточно взрослая, и мужчины замечают это. Я буду тебя сопровождать. И никто другой.

      – Даже Рене? – Алексия надула губы, однако глаза ее озорно блеснули. – Merde, ma tante. Он же твой родной брат. И не сделает мне ничего дурного. Во всяком случае того, о чем ты подумала.

      Будь она проклята, если покажет Алексии, как раздосадована ее нежеланием разговаривать на нормальном английском языке.

      – Не говори глупостей, – произнесла Жозетта. – Рене любит тебя как родную дочь, но его благоразумие куда-то улетучивается, когда дело касается твоего благополучия.

      – Он отнюдь не глупец, ma tante, и прекрасно обо мне заботится.

      Жозетта поправила шляпку и, прищурившись, посмотрела на Алексию.

      – Твой дядя и глазом не успеет моргнуть, как ты вляпаешься в какую-нибудь историю. Он знает, что ты взрослеешь, но при этом ошибочно полагает, что ты сможешь за себя постоять. Если тебя окружат десять пьяных мужчин, посягающих на твою добродетель, тебе не спастись. И Рене тоже не сможет помочь. Он лишь в очередной раз извинится и скажет, что недооценил серьезности ситуации. Только вот его извинения не помогут, если тебя убьют или продадут в верховья реки.

      Алексия направила лодку к хижине бабки, продолжая всматриваться в окрестности.

      – Видишь пузыри?

      – Где?

      Алексия звонко рассмеялась.

      – Пузыри на поверхности указывают место, где прячутся в иле раки.

      – Я прекрасно знаю, что означают пузыри, Алексия, поскольку родилась и выросла здесь.

      – Oui, но я их вижу, а ты – нет. Когда мы доберемся домой, Рене возьмет меня с собой на реку ловить раков для вечернего рагу, которое собирается готовить maman.

      – Откуда ты знаешь, что она собирается готовить рагу?

      Алексия вздернула подбородок.

      – Знаю.

      – Ты останешься со мной или со своим отцом, Алексия. Но не здесь.

      На этот раз девочка надула губы по-настоящему.

      – И что я буду делать в твоем доме, а? Уж лучше тогда положи меня в могилу рядом с maman Соланж. Нет, ты скажи мне: что я буду делать? Проснусь утром, позавтракаю, почитаю книгу, отправлюсь в твой магазин, где буду вдыхать приятные ароматы, а потом вновь вернусь домой. Там я поужинаю, приму ванну и отправлюсь в постель. Да от этого можно умом тронуться.

      – Ты забыла упомянуть об образовании. Тебе же нравится узнавать что-то новое.

      Алексия налегла на шест и остановила лодку посреди мутной реки.

      – Ты считаешь, что я не получаю хорошего образования? Оглянись вокруг. Здесь нет ни одного дерева, которого я бы не знала. Нет ни одного корня, с целебными свойствами которого я не была бы знакома. Я умею готовить из них снадобья и лечить людей, как учила меня maman. Я умею удить рыбу и охотиться лучше любого Тибодо, и когда maman отправится на небеса, я займу ее место целительницы. – Алексия ткнула себя в грудь пальцем. – А еще Люсьен научил меня делать самогон. Это ли не знания?

      – Святые небеса. – Жозетта