Разница во времени. Ирина Анатольевна Бухарина

живописи… Он говорил интересно, увлеченно, вроде бы и не интересуясь, слушают ли его, как будто себе рассказывал.

      А Ольга шла рядом и сбоку старалась разглядеть, наконец, человека, с которым так странно свел ее случай. Она с легкостью доверилась ему, ей было приятно отключиться от всех дел и забот и просто так идти по сияющим рекламой улицам вечерней Москвы вместе с этим уверенным в себе, но по сути совсем не знакомым ей человеком. И это тоже было странным. Казалось, будто, как в детстве, идет она рядом с отцом, защищенная и отгороженная от всего мира его широкой спиной и крепкими руками. Мужчина и правда был немного похож на ее отца. Такой же невысокий, коренастый, с добрыми глазами под чуть нависшими веками, такие же морщинки у рта. Только отец постарше. Хотя возраст людей она всегда определяла с трудом.

      Он неожиданно резко остановился, посмотрел на нее и спросил:

      – Да, как вас зовут?

      – Ольга. А вас?

      – Антон. Или Антон Петрович, если хотите.

      – А откуда вы столько знаете о Москве? – спросила она.

      – Когда-то, лет двадцать назад, я учился в Москве да и живу недалеко, так что бываю здесь часто. А вы?

      – А я редко и в основном проездом. Потому что добираться от нас, из Сибири, далековато. Даже во времени разница три часа.

      – Красиво как! Завтра праздник, – Ольга решила переменить тему. Рассказывать о себе не хотелось. С чего бы? Да и судьба Антона Петровича, если честно, ее не интересовала.

      – Кстати, мне нужно завтра к родственникам ехать. Новый дальний район. Может быть, вы мне подскажете, как быстрее добраться, ведь вы хорошо знаете Москву.

      – Нет, как раз новые районы я знаю плохо. Давайте по схеме метро посмотрим, куда вам ехать.

      Он достал из кармана свернутую каким-то замысловатым образом схемку, и Ольга увидела лежащие в ней театральные билеты.

      – Так вы все-таки их никому не продали?

      – Я же сказал, что вас ждал до последнего.

      – Ну что ж вы так. Хоть кого бы – нибудь осчастливили.

      – Да как вам сказать… Хотел было, да представил, как вы будете спешить, придете к театру, а вас никто не ждет, и спектакль уже начался. Не знаю…

      – А ведь правда, – подумала Ольга, – совсем бы мне стало грустно и одиноко.

      А Антон Петрович продолжил:

      – Лицо ваше представил огорченное, как утром, когда билеты мне отдавали…

      Ольга улыбнулась.

      – Пожалели, значит?

      – Как хотите понимайте, – помолчав, ответил Антон, – Дочь у меня вроде вас. Наверное, чуть помоложе. Тоже вот все на лице написано, и радость, и беды ее глупые. Да ведь это они только для меня глупые, а для нее – конец света.

      Они посмотрели друг на друга и засмеялись.

      – А билеты эти предлагаю поделить в память о нашей встрече. Будете в Твери, звоните, с дочерью познакомлю, она у меня тоже театралка заядлая. Вот я здесь на билете номер телефона запишу, домашний.

      – А вы тоже звоните, если придется у нас побывать. Только дома телефона нет, так что номер рабочий.

      Они