Бри. Альмира Рай

за стрижку, как у шерифа, я бы сделала это без раздумий. Моя длинная шевелюра скорее была дань памяти о маме, которая никогда не позволяла стричься ниже лопаток. Но с волосами было куча мороки, потому я заплетала их в косу.

      – Ранее не судима. Сирота. Образца ДНК в базе не обнаружено.

      Он лениво отбросил папку и сложил руки в замок.

      – Как так? – поинтересовался шериф.

      Я пожала плечами. Молчать до последнего – да, это моя тактика.

      – Сбежала, значит, – заключил шериф.

      Не стала отрицать. Мама погибла, когда мне было тринадцать. В пятнадцать – в день своего совершеннолетия – все сдают кровь в базу. Но если бы я сделала это, меня бы запекли в Военный округ в сиротский отряд. Или, как я его называю, отряд пушечного мяса. Нет уж, спасибо. Лучше быть бездомной.

      – В штрихкод забита неполная информация о твоих родителях, – продолжил мужчина. – Кто твой отец?

      Я покосилась на айди-татуировку на своем запястье, которое сейчас было сжато кольцом наручников, и снова пожала плечами.

      – Не знаю.

      – Если бы сдала кровь – узнала.

      «Говорю же, у этого мужчины невероятный аналитический склад ума».

      Видимо, он прочел насмешку в моем взгляде, потому что его лицо вмиг посуровело.

      – Думаешь, ты лучше знаешь, что тебе нужно и как жить, да? – он покачал головой и усмехнулся. – Нынешняя молодежь такая самоуверенная.

      О, пожалуйста! Эта фраза кочует из поколения в поколение. Клише.

      – Думаешь, твоя мама хотела бы для тебя такой участи?

      Я не сдержалась от обреченного стона и закатила глаза.

      – Вы ничего не знаете о ней, – с вызовом произнесла я.

      Шеф вновь открыл папку и начал зачитывать:

      – Мать – Симона Круз. Место рождение – тридцать шестой округ. Родилась в тысяча сорок пятом году. Погибла в автокатастрофе в тысяча семьдесят восьмом. Тебе было тринадцать. Не такая уж и маленькая, должна была понять, что худшее из двух зол – поступить на службу империи, нежели скитаться по округам. В конце концов, ты не круглая сирота. Возможно, твой отец жив.

      Я фыркнула.

      – Если бы он хотел меня, не бросил бы маму беременной.

      Из-за этого ублюдка она и погибла. Пускай косвенно, но так и есть. Эта история старая и крайне неприятная. Я не собиралась делиться ею с этим непробиваемым.

      – А ты не подумала, что, возможно, он не знал? Или искал тебя все эти годы? Но как тебя найти, если твоей ДНК нет в базе?

      – Мне. Не. Нужен. Отец, – процедила я. – Мне никто не нужен, ясно? Хватит меня прессовать. Просто скажите, что меня ждет – участь пушечного мяса или ломовой лошади.

      Шериф с минуту смотрел на меня, не выражая никаких эмоций, а затем хмыкнул и покачал головой.

      – Хорошо же тебе промыли мозги на улице.

      – Никто мне ничего не промывал, – резко бросила я, но тут же отвела взгляд. Лучше все-таки молчать.

      – Ты преступница, Брианна, – изрек шериф. – Воровка.

      Я поморщилась от того, как это ужасно звучало. Хотя да, это правда.

      – Но