Призраки прошлого. Лина Личман

ые совпадения случайны.

      Я проснулась от собственного крика. Опять кошмар. Во сне и наяву вижу одно и то же. Не просто вижу, я слышу её.

      Иногда она говорит со мной очень тихо, с мольбой о помощи. Но чаще она требует, кричит… Жутко просыпаться среди ночи от ощущения, что чей-то взгляд прожигает в тебе дыру. А еще страшнее осознавать, проснувшись, что ты уже месяц как живёшь одна и смотреть-то на тебя некому. Но! Проснувшись, ты видишь её. Она сидит у твоей постели и просит или требует ей помочь. Но забывает сказать, как я могу это сделать. Обычно её хватает на пару-тройку дней. За это время она понимает мою бесполезность. И вздохнув или махнув на меня рукой, обречённо уходит прочь. Потом появляется снова. Обычно, но не в этот раз…

      Она ходит за мной уже вторую неделю. Всё это время, засыпая и просыпаясь, я вижу одно и то же: её уже почти разложившееся тело и тёмные провалы вместо глаз. Я стала ощущать запах, чего не было раньше. От неё пахнет сырой землёй и хвоей, да именно так, не трупным запахом разлагающейся плоти, а хвоей и землёй.

      За месяц до описываемых событий…

      Я просыпаюсь от того, что что-то щекочет мой нос. Открыв глаза, вижу улыбающегося мужа. Он еле дотрагивается пёрышком до моего лица и улыбается, видимо получая удовольствие от своего занятия. Я хватаю его за правую кисть и целую родимое пятнышко на ладошке мужа в виде четырёхлистного клевера и такое же по размеру. Как же я люблю эти руки.

      – Доброе утро, любимая! – всё так же улыбаясь, Витя левой рукой достаёт из-за кровати огромный букет ромашек и протягивает мне. – Ты у меня уже совсем взрослая.

      Точно, сегодня же у меня день рождение, мне исполняется двадцать семь лет. Вечно из-за предшествующего праздника забываю о себе. Не верьте тем, кто говорит, что здорово, когда день рождение выпадает на праздник. Ничего хорошего в этом нет. Все будут отмечать праздник, а про Ваш день рождение даже не вспомнят. Со мной всегда было именно так. Всегда – это до замужества. Муж, это единственный человек, для кого мой день рождение стал важнее любого праздника. Даже любящие меня родители, у которых я была единственным и долгожданным ребенком, предпочитали отмечать новый год. На мой же день рождения оставались всего лишь вяленькие поздравления, ведь родилась я первого января.

      – А где ты достал зимой ромашки, да ещё и на утро после нового года, когда вся столица и её окрестности или ещё спят или, проснувшись, решают, чем бы опохмелиться? – улыбаясь, и зарываясь лицом в цветы, спрашиваю я.

      Каждый следующий мой день варенья, стараниями любимого мужа однозначно становится гораздо лучше предыдущего, хотя куда уж лучше. Вечно мой неугомонный и движимый новыми свершениями и подвигами Витька, стремиться к совершенству. Каждый год он выдумывает что-то новое.

      В прошлом году меня разбудил дед мороз, стучащий посохом в окно, выглянув в которое я увидела не только его со снегуркой, но и настоящие сани, запряжённые тройкой лихих скакунов, в которых седел поджидавший меня супруг с мешком подарков.

      Виктор говорит, что день рождения – это самый главный день в жизни каждого человека и я с ним полностью согласна, ну почти полностью. Для меня важнее моего дня рождения стал день рождения моего любимого зайки, ну а скоро к нему прибавится ещё и день рождения нашей малютки, имя которой мы не выбирали, оно само у неё как то появилось. С первых дней, как только муж узнал о моей беременности, он говорил, что хочет доченьку. Не сына и наследника, как большинство мужчин, а именно дочку. Косички ей буду заплетать, говорил Виктор. Когда же на узи нам наконец-то сказали пол ребёночка, супруг произнёс фразу, которая решила вопрос с именем раз и на всегда. «Богом данная!» Он говорил это с такой радостью и умилением, что мне лишь оставалось ответить: Ну, раз Богом дана, значит, Богдана её и назовём. И ничего, что звучит чудно, главное, что это правда.

      – Чего задумалась? Одевайся давай, нас уже ждут, – тормоша меня за руку, проговорил муж.

      Хохоча, я соскользнула с кровати и открыла шкаф.

      – Форма одежды какая? В пир или в мир?

      – Праздничная, колобок мой, праздничная, – улыбаясь, ответил Витька.

      Сам он уже был одет. На нём были джинсы, водолазка и пиджак.

      – Ну и что я, по-твоему, могу на себя натянуть праздничного с таким животом, – улыбаясь в ответ, недоумевала я.

      – То, что тебе удобно. Мы будем в помещении.

      – Это совсем другой разговор, – как ребёнок, радуясь предстоящему сюрпризу, проговорила я.

      Я одела эластичные джинсы, мягкий вязаный свитер на пуговках и водолазку с зайкой. Выйдя в прихожую села на пуфик, где муж надел на меня сапожки и пуховик. Мы закрыли квартиру и выйдя из подъезда сели в машину, заранее разогретую предусмотрительным супругом.

      – Зай, я забыла ромашки в воду поставить, пока вернемся, они завянут, дай ключики, я быстро, – стала канючить я.

      – Может ну их? Я тебе ещё куплю, – предложил примирительно Витя.

      – Нет, не надо других, этими ты меня поздравил, дай ключи.

      – Сиди