Совесть – имя собственное. Яков Капустин

мужики, которых кроме водки ничего не интересует.

      Когда он сказал мне, что хочет вызвать в посёлок свою жену, я посоветовал ему этого не делать.

      – Почему? Другие вон живут и всё нормально.

      И действительно, внешне жизнь колонии казалась спокойной и размеренной.

      Поселенцам было что терять, а потому драки случались очень редко, а приставать к чужим жёнам считалось и неприличным, и небезопасным.

      Девицы, известного толка, появлялись в посёлке регулярно. Одни приезжали заработать. А других заманивали разными правдами и неправдами, а тут уже пьяными удерживали по нескольку недель.

      Начальство старалось этого не замечать, если все проходило тихо и без тяжёлых последствий.

      Таким, как Аркадий, ничего такого известно не было, потому что он был далёк от реальной жизни посёлка.

      Я всячески отговаривал его от «безумной» затеи привезти из Москвы жену, но он меня не слышал.

      Жена его, Аня, оказалась симпатичной, наивной, восторженной и модной московской дамочкой.

      К окружающим она относилась хорошо, искренне полагая, что её внимание должно их осчастливить.

      Окончательно я убедился, что она ещё глупее Аркадия, когда на свой день рождения она пригласили десяток гостей и устроила им шведский стол с канапе и сухим вином, потому что «так принято в Европе».

      Привыкшие к другому застолью, гости разошлись трезвые и голодные, пообещав себе никогда больше не бывать у этих «идиотов».

      Но я продолжал с ними общаться, потому что, несмотря на свою житейскую инфантильность, людьми они были начитанными и интересными.

      О том, что Аня стала погуливать, я узнал от замполита Скворцова, которого она удостоила теплотой своей души и тела.

      Кого она ещё этим удостаивала меня интересовало меньше всего. Пусть голова болит у Аркадия. Но, он, похоже, ни о чём не догадывался.

      Наверное, это так и осталось бы для него тайной, если бы, в один прекрасный день, Аня не пропала.

      Я нисколько не удивился. Хитроумные и циничные урки, зная о её похождениях, могли её обманом напоить и уволочь к себе в общежитие на радость всему коллективу. Главное, что она дала им повод. А это уже полностью оправдывало их в собственных глазах.

      С приличными жёнами так поступать было не по понятиям, да и небезопасно.

      Остальное уже по схемам, отработанным годами.

      Сам Аркадий никогда бы её не нашёл, потому что с ним никто не разговаривал.

      В панике он прибежал ко мне.

      Я взял с собой приятеля Валерку Рустамова, и мы разыскали пьяную до бесчувствия Аню в каптёрке общежития, куда уже выстроилась живая очередь.

      После долгих переговоров, уговоров и запугиваний, нам с Валеркой удалось, за десять бутылок водки, вернуть Аню мужу, который срочно отправил её в Москву, где она, наверное, долго отходила от своих приключений.

      Во избежание проблем, самого Аркадия начальство перевело в другую колонию.

      Прошло около пятнадцати лет, когда я встретил их в ресторане «Макдоналдс», который впервые